— Что это? Клофелин?

— Нет, лучше. Прекрасное снотворное ненадолго погрузит его в крепкий и здоровый сон, который продлится буквально несколько минут без всякого вреда для здоровья.

— А зачем это? Зачем усыплять его на такое короткое время?

— Его будет достаточно для того, чтобы ты смогла открыть дверь нам — мне и Борису.

— Вы тоже будете там? — невольно воскликнула Настя. — Оба?

— Ты права, — быстро поправилась Нюта. — Хватит и кого-нибудь одного из нас. К этому времени ты уже застегнешь на руках у Евгения вот это.

И перед Настей оказались наручники. Изящно отороченные мехом, это все равно были самые настоящие наручники. И не какие-нибудь там из магазина взрослых шалостей. Настя как-то видела подобные у замужней подружки, которая похвасталась своим приобретением перед ней. Те, китайского производства, легко можно было сломать при некотором желании и стремлении. А эти настоящие, стальные, с очень прочными и жесткими замками, по ним можно было стучать годами, а они остались бы в своем первозданном виде.

— Откуда у тебя… они? — спросила Настя.

Но ответа она на свой вопрос не получила. Вместо этого Нюта заставила ее потренироваться защелкивать эти наручники. И отстала от Насти лишь после того, как убедилась, что эта часть операции пройдет без сбоев.

— И что будет потом? — спросила Настя. — После того, как этот тип окажется в наручниках.

— А потом мы побеседуем с Евгением.

— Просто побеседуете?

— Просто.

— Можно было бы для этого встретиться с ним на нейтральной территории.

— Мы пытались, но он не желает говорить о Снежане. Уходит от разговора, хоть ты тресни.

— И что… Никак иначе не получается?

— Он категорически заявил, что никогда не был знаком с такой женщиной. От личной встречи отказывается. Ну, не похищать же нам его ради того, чтобы просто побеседовать?

— Неужели совсем ничего нельзя сделать?

— Мы еще раз попытаемся подойти к нему, но если и это не поможет, тогда дело уже за тобой.

Значит, эти двое уже и пообщаться успели с этим Евгением! Настя не уставала удивляться оперативности этой парочки. Вот бы ей такую же оборотистость. А то она только и может, что слезы лить и других в своих бедах обвинять.

И внезапно Насте захотелось доказать Нюте и ее крутому напарнику, что она тоже не лыком шита и кое-чего стоит.

— Ладно! — воскликнула она. — Договорились!

— Ты согласна? — обрадовалась Нюта.

— Да! Я все сделаю!

— Прекрасно. Тогда пошли умываться и причесываться. А то прости, конечно, но сейчас ты можешь соблазнить только огородное пугало. Да и то разве что после его длительного воздержания.

Настя глянула в зеркало и была вынуждена признать, что Нюта права.

— Пойдем, пойдем, — торопила та ее. — Надо успеть до десяти часов.

— А что будет в десять?

— Разве я тебе не сказала? — переспросила подруга. — В десять у вас свидание с Евгением.

Прямо сегодня? Сердце Насти сделало огромный скачок.

— Как?! Уже сегодня?

— А когда ты хотела? Через год?

— Нет, — промямлила девушка. — Но все-таки…

— Время не ждет, — заверила ее Нюта. — Каждое преступление лучше раскрывать по горячим следам. Тем более, как я понимаю, твоим родителям каждый лишний день, проведенный в психиатрической больнице, тоже будет не в радость.

Это была горькая правда, и Настя согласилась поторопиться, да и что еще ей оставалось делать? Она побежала следом за Нютой в ванную комнату, где началось волшебное преображение ее в прекрасную бабочку. Настя с изумлением следила за движениями рук Нюты, которая оказалась очень умелым визажистом, парикмахером и кутюрье. Если прежняя ипостась Насти была всего лишь куколкой, нынешняя — гусеницей, то из рук Нюты она вышла поистине чудесным созданием.

— Как тебе это удалось? — восхищенно пробормотала Настя, глядя в зеркало и понимая, что не узнает себя.

Впрочем, она и сегодня утром, когда ее гардеробом занимался в магазине Борис, не узнавала саму себя в многочисленных зеркалах. Но тогда это ее не радовало, а пугало. Представление о красоте у Бориса было весьма специфическое, и соответствие его стандартам потребовало от Насти чрезмерных усилий. И поэтому она была страшно рада, когда Нюта брезгливо велела ей избавиться и от уродливой жилетки, и от высоких сапог.

— Это все пошло и вообще вчерашний день, — заявила она Насте. — Нынче в таких прикидах только привокзальные проститутки и шатаются. Ты должна одеться стильно.