— Вы все чаще допускаете промахи, милочка, — нахмурилась она.

Обращение «милочка» резануло слух. Вера даже скривилась, что, конечно же, не укрылось от взгляда Ольги Михайловны. Тем временем, два лакея вошли в гостиную. Один нёс только что вскипевший самовар, а другой поднос со всевозможной снедью к чаю.

Невзирая на них, Ольга Михайловна продолжила отчитывать гувернантку:

— Вы забываетесь, милочка, — повторила она, заметив, сколь неприятным было для Веры подобное обращение.

— Простите, ваше сиятельство, — с трудом удерживая, клокотавшее в душе негодование, выдохнула Вера.

— Ступайте, — махнула рукой княгиня. — А ты, Аннет, останься. Расскажешь, чем вы занимались все это время.

Вера, стиснув зубы, вышла из комнаты, нарочито аккуратно прикрыв за собой двери, хотя ей хотелось хлопнуть ими, что было силы. Оставалось только надеяться, что Анна не позабудет об их договорённости и не проговорится матери о том, с кем именно они проводили время в Летнем саду. Дворецкий проводил её в небольшую спальню на самом верхнем этаже и удалился, пообещав прислать горничную, дабы та перестелила постель и принесла что-нибудь к ужину.

Приподнятое настроение Константина Григорьевича Вершинина, в котором он пребывал с самого утра, несколько померкло после несостоявшегося знакомства с приглянувшейся ему девицей. Безусловно, несложно было догадаться о том, что особа, поразившая его воображение является гувернанткой при довольно избалованном отпрыске знатного семейства, к тому же ему было известно её имя, потому как, маленькая негодница, которую ему удалось поймать за руку на выходе из Летнего сада, не раз назвала по имени свою воспитательницу. Однако сама девушка не пожелал продолжить знакомство с ним, о чём дала понять ему самым недвусмысленным образом.

В кармане Вершинина приятно шуршали пять тысяч рублей ассигнациями, значит, сегодня он может позволить себе в клубе сыграть по крупному. Конечно, из этих пяти тысяч надобно вернуть тысячу Бахметьеву в счёт прошлого проигрыша, но он рассчитывал непременно взять реванш этим вечером.

Несмотря на приятную перспективу провести вечер в давно знакомом окружении, Константин Григорьевич никак не мог выбросить из головы мысли о Вере Николавне. Притом сия девица настолько занимала его воображение, что он решил поделиться историей, произошедшей с ним в Летнем саду с присутствующими. Сдавая карты, Вершинин небрежно заметил:

— Господа, сегодня со мной произошёл призабавнейший случай.

— Так поделитесь, — скучая, бросил в ответ Бахметьев, разглядывая выпавший ему расклад.

— Сегодня днём мне довелось побывать в Летнем Саду.

Бахметьев оторвался от созерцания карт в своих руках и пристально взглянул на сидевшего напротив Вершинина.

На мгновение у него мелькнула мысль, что Константин Григорьевич стал свидетелем его встречи с Верой, но он тотчас отмёл её. Вершинин не из тех, кто станет злословить и сплетничать по поводу личной жизни своих знакомцев, здесь нечто иное.

— Продолжайте, — вырвалось у него.

Заметив интерес в глазах собеседника, Константин Григорьевич продолжил с воодушевлением:

— Мне сегодня пришлось выступить в роли спасителя. Представляете себе картину: вхожу я на центральную аллею и вдруг слышу душераздирающий крик: «Анна! Вернись немедленно!». Ну, где там! Эта маленькая бестия пролетела мимо меня, даже не повернув головы на крик своей gouvernante. Мне пришлось ухватить беглянку за руку и вернуть её рыдающей мамзель.

— И что же, мамзель вас отблагодарила? — поинтересовался Бахметьев.

— Должен заметить, девица оказалась на редкость мила, но, увы, продолжить знакомство категорически отказалась, — усмехнулся Вершинин. — Впрочем, её воспитанница не раз назвала её по имени. Вера Николавна, — мечтательно произнёс поручик, — для меня звучит как музыка.

— Вы проиграли, поручик, — бросая карты на стол, поднялся Бахметьев.

— Может, ещё партию? — поинтересовался Константин Григорьевич.

— Вам не терпится расстаться с содержимым ваших карманов? — выгнул бровь Георгий Алексеевич.

— Я надеюсь, что фортуна все же вернётся сегодня ко мне, — весело подмигнул ему Вершинин.

— Она уже отвернулась от вас, поручик, — усмехнулся граф. — Сначала девица отказалась знакомиться с вами, теперь вы проиграли без малого пару тысяч. Не искушайте судьбу и далее.

— Может вы и правы, — вздохнул Константин Григорьевич.

— Доброй ночи, господа, — откланялся Бахметьев.

Выйдя на улицу, Георгий Алексеевич вынул из кармана золотой портсигар и, чиркнув спичкой, прикурил сигарету. Видать затянулся он чересчур глубоко, потому как закашлялся. Со злостью затушив окурок прямо о крышку портсигара, Бахметьев широким шагом отправился в сторону дома, где у него имелась довольно большая и роскошная квартира. Георгий Алексеевич не стал брать извозчика, ему всегда лучше думалось во время пеших прогулок.