На его лице появилась жалкая пародия на улыбку.

— Зачем?

— Он ничего не делал, чтобы спасти нас. — Мэддок, еще не полностью оправившийся от пережитого ужаса, начал слегка задыхаться, но в конце концов ему удалось восстановить контроль над своими эмоциями. — Он бездействовал. Я должен был что-то предпринять. Либо стукнуть его, либо прыгать туда самому.

— А ты бы решился?.. — Шарлин посмотрела на него долгим оценивающим взглядом, а затем ответила на свой же вопрос: — Да. Я вижу. Ты бы решился.

— А что еще оставалось делать? Стенелеос перенес нас сюда. Следовательно, он отвечает за нас. А он стоял и смотрел.

Оставаясь, как всегда, практичной, Шарлин тронула его за локоть.

— Надо идти. Эта гадость, наверное, здесь не одна.

— Хм… мысль правильная. — Мэддок сделал попытку встряхнуться. Потом он улыбнулся, и стало ясно, что к нему постепенно возвращается природный, местами весьма соленый юмор. — Он ведь говорил, что мы обладаем способностью удивлять его.

— Что ты и сделал, — согласилась Шарлин.

Они пошли прямо по толстым канатам паутины вверх по все более крутому склону. Впереди, где, казалось, дальнейший подъем уже невозможен, показался узел, в котором сходилось около дюжины нитей. Мэддок первым влез туда, за ним последовала Шарлин. Они на четвереньках проползли по грубым жестким клубкам, образованным сплетенными канатами. Шарлин была просто поражена и остановилась, чтобы получше рассмотреть, как сделан этот узел. Паутины-канаты были настолько толстыми, что вряд ли три человека смогли бы обхватить их, взявшись за руки. Пять канатов почти вертикально уходили вверх и карабкаться по ним совершенно не представлялось возможным. Остальные под разными углами спускались вниз. Узел, в котором все эти канаты сходились, был величиной с дом.

— Ну, и куда дальше? — вслух размышлял Мэддок.

— А что это там такое? — спросила Шарлин, показывая на круглый молочно-белый то ли волдырь, то ли водяной пузырь, приютившийся среди переплетающихся канатов. Он был почти плоский, но все же немного выпуклый, как будто от избыточного внутреннего давления.

— Понятия не имею. Выглядит словно шелковый кокон. Ты что, собираешься исследовать его?

Шарлин поспешно отдернула руки, удивившись его наблюдательности, но ее природное любопытство, как всегда, взяло верх. Она достала свой чоп, настроила его так, что энергетический луч, испускаемый им, стал исключительно тонким и острым. Затем с точностью хирурга вонзила его в гладкую, белую, круглую поверхность.

— А что, если ты вскрываешь нарыв? — сказал он. — Ты рискуешь быть облитой гноем или чем-нибудь еще менее приятным на вкус.

Шарлин бросила на него презрительный взгляд и продолжала свою операцию. Однако Мэддок заметил, что она немного отодвинулась назад, что все-таки свидетельствовало о ее осмотрительности. Он также в очередной раз подивился неограниченным возможностям ее чопа.

Он может найти старый металл под землей, изрыгает огонь, словно дракон из легенды, с его помощью можно резать, словно ножом. Поистине маленькое ручное чудо.

Подумав так, Мэддок уже решил было переключить свое внимание на какой-либо иной объект… но вдруг почему-то вспомнил Валентина с револьвером.

Валентин думал, что знает все о предмете, который держал в руках.

Мэддок подошел к Шарлин и, стоя за ее спиной, стал внимательно наблюдать, как она обращается с прибором. Он даже прищурил глаза от напряжения, решительно настроенный узнать, как работает этот инструмент или оружие.

«Безусловно, между ним и шестизарядным револьвером большая разница», — подумал он. Шарлин тем временем вскрыла поверхностный слой своего объекта, под которым появилось какое-то отверстие. Они наклонились и стали вглядываться в него, но ничего не могли увидеть, кроме абсолютной темноты. Из отверстия дул холодный сырой ветер.

— Я далек от мысли лезть на четвереньках в эту берлогу! — заявил Мэддок.

— Конечно, нет. Но… — Шарлин немного подумала, затем подрегулировала свой чоп.

Теперь он испускал вперед сноп огня, более яркого, чем самый мощный прожектор самого современного электропоезда. Она, направив свет внутрь отверстия, стала поворачивать чоп в разные стороны. Выглядывая из-за ее спины, Мэддок мог различить особенности освещаемого ландшафта. Он увидел деревья и газоны, а чуть подальше какую-то низкую стену.

Мэддок оторвал взгляд от окна и, выпрямившись, посмотрел вокруг на бесчисленные узлы сплетенной паутины. Всюду была пустота, в которой не было ничего, кроме паутины. В то же время, заглянув опять в отверстие кокона, он увидел ночные деревья, а также остро пахнущую и сырую свежескошенную траву. Прямо под ними внизу было что-то наподобие бетонной водопропускной трубы, забросанной мелким мокрым гравием.

Шарлин протянула руку и сунула ее прямо в гравий. Ее пальцы почувствовали холод и сырость, и кусочки камня, которые она держала в руках, были так же реальны, как она сама.