И если учесть, что предыдущие два года к недовольным чиновниками и партийным функционерам прибавились ещё и врачи, обслуживающие Кремль, то теперь все товарищи по страху и несчастью могли легко между собой сговориться. И идея — для блага всех (в верхах) ускорить кончину Сталина, убрать этим все риски и обеспечить себе спокойную, безопасную жизнь — сильно прельщала многих.

Нам осталось понаблюдать за двумя одновременно закончившимися историями в течение одного месяца: жизнью Сталина и «делом врачей», и за одной начатой и прерванной историей — за критикой Сталиным марксизма-ленинизма, но это мы сделаем в следующей главе.

Кто в чаше Жизни капелькой блеснёт —

Ты или я?

Блеснёт и пропадёт.

Омар Хайям.

Идеальной позицией для Сталина в конце его жизни была бы позиция духовного лидера советского общества, его главного идеолога и философа, возглавлять только партию или даже поставить себя вне и над партией и правительством. И, исходя из истории с П. Пономаренко, он к этому и стремился. В это время усложнилась международная ситуация: как отзвук антисемитских событий в СССР 9 февраля 1953 года на территории дипломатической миссии СССР в Тель-Авиве была брошена бомба. Это означало, что евреи стали применять против СССР террор. Как следствие этого теракта — 13 февраля СССР разорвал дипломатические отношения с Израилем.

С 17 февраля Сталин в свой кабинет в Кремле уже не приезжал, работал на даче. Нет никаких данных о том, что члены «четверки» заговорщиков приглашались к Сталину на дачу в период между 18 и 28 февраля. 27 февраля, в пятницу, Сталин был в хорошем настроении и поехал вечером в Большой театр на балет «Лебединое озеро» переживать за вечную борьбу добра и зла. Создалось такое впечатление, что Сталин позволил себе отдых после проведенной большой нелегкой работы. Исходя из того факта, что ещё в ноябре 1952 года неожиданно в немилость Сталина попал инициатор «дела врачей» и следователь по этому делу заместитель министра МГБ полковник М.Д. Рюмин (1913-1954), которого 14 ноября 1952 года уволили из МГБ, то стало понятно, что Сталин разочаровался в Рюмине, был недоволен ходом следствия и не видел юридической перспективы в этом «деле», и осталось «дело врачей» аккуратно свернуть. И Сталин стал уже маневрировать. «За несколько дней до своей смерти Сталин распорядился напечатать в газете «Красная звезда» заявление, что "Борьба против сионизма не имеет ничего общего с антисемитизмом. Сионизм — враг трудящихся всего мира, евреев не менее, чем не евреев"», — отметил в своём двухтомнике «Тайны управления человечеством» (М., 2008 г.) генерал К.П. Петров, который после этих слов добавил: «После этого Сталин был обречен». С этим утверждением я не могу согласиться, потому что врагом евреев Сталин стал после репрессий над советской еврейской элитой в 1937-1938 годах, после репрессий 1948-1949 гг., после расстрела еврейской советской элиты в июле 1952 года.

Судя по тому, что, несмотря на бесперспективность «дела», шумиха в советской прессе по поводу «убийц в белых халатах» в 1953 году продолжалась, то можно сделать вывод, что Сталин выжимал из этого «дела» максимум пользы — использовал его в отношении врачей для превентивной профилактики, и во внешней политике против Израиля. Но когда евреи ответили 9 февраля террором, то дело приобрело серьёзный оборот, ведь Сталин знал еврейских террористов не понаслышке, и ему совсем не надо было получить террористическую войну против советских объектов и советских граждан в любой точке планеты. Минусов от «дела врачей» было уже больше, чем плюсов.

И можно согласиться с теми исследователями истории, которые сделали вывод, предположение, что вечером 27 февраля или утром 28 февраля Сталин распорядился прекратить публикацию критических материалов по «делу врачей», то есть — прекратить всю эту кампанию, потому что с понедельника 2 марта 1953 года разом все советские газеты «забыли» про «дело врачей». Даже в тематической передовице «Правды» (от 2 марта) «Расцвет социалистических наций» не было намека на «дело» о врачах.

Самую абсурдную, глупую версию по «делу врачей» выдвинул известный еврейский писатель-фантаст и фантаст в истории Э. Радзинский, утверждающий, что «дело врачей» нужно было Сталину для того, чтобы «…начать новую Большую войну — войну с Западом. Последнюю войну, которая должна была окончательно сокрушить капитализм». Уверен — даже школьник, сравнивший военную силу разрушенного войной СССР с его несколькими ядерными бомбами с мощью НАТО во главе с США, и зная, что Сталин не был сумасшедшим и не был глупцом, поймёт всё непорядочное лукавство Э. Радзинского.

К тому же не только с убогим экономическим состоянием СССР, но и с очень плохим здоровьем Сталин уже вел весьма тяжелую войну с Западом в Корее, и на большее не хватало бы сил ни у него, ни у страны. В общем, когда-то давно я любил читать «Беседы с Сократом» Э. Радзинского, — когда он был ещё интеллектуалом, но ему и предателю Резуну-"Суворову" пора понять, что со сцены Жизни желательно уйти красиво (красиво — это: хотя бы тихо и достойно), а то ведь легко, пытаясь кого-то запачкать выдуманной ложной гадостью, можно самому позорно запачкаться своей же гадостью, которую и после смерти с фото ничем не смоешь.

На фоне описанной картины произошла ещё одна любопытная история. Приближенный к Кремлю еврейский писатель И. Эренбург, как и всё близкое окружение Сталина, понимал, что жить Сталину осталось немного. Одни раздумывали — кто на каких должностях будут после смерти Сталина, стали анализировать различные варианты, а ушлый помощник Сталина И. Эренбург, немало нашкодивший евреям, вероятнее всего, решил как-то реабилитировать себя перед своими соплеменниками. Например, в разгар репрессий против евреев — в 1949 году И. Эренбург был послан Сталиным на Парижский конгресс сторонников мира, на котором на обильные расспросы представителей разных стран и различных еврейских организаций об отношении к евреям в СССР никому ничего не рассказал, а мог рассказать и не вернуться. В книге «Подстрочник» Лилиана Лунгина пишет об И. Эренбурге: «Принятое раз и навсегда решение о чем угодно соглашаться вело его, как и многих других, от лжи к подлости, не избавляя от страха».

Теперь же, в 1953 году Эренбург додумался до простого сценария «спасения» им своего народа. Хотя в этот период ни Политбюро, ни ЦК, ни правительство не обсуждало никаких мер против евреев, тем более —против всех евреев огулом, но этот новоиспеченный «Моисей», якобы опасаясь в результате «дела врачей» широкомасштабных репрессий Сталина против евреев, написал Сталину письмо, в котором убеждал его этого не делать, и убедил, и этим спас еврейский народ от очередных несправедливых, страшных гонений. Причем, перед тем как передать Сталину своё письмо, старый лис Эренбург, как заправский полит-технолог, пропагандист, предварительно дал его почитать нескольким евреям, свидетелям.