«На трибуне Мавзолея 1 мая 1953 года произошел такой вот разговор. Как бы напоминая, что произошло на пленуме после 19-го съезда, когда Сталин хотел с ним расправиться, Берия на трибуне Мавзолея, очень значительно сказал мне, но так, чтобы слышали стоявшие рядом Хрущев и Маленков:

"Я всех вас спас. Я его убрал очень вовремя"».

Остается вопрос: можно ли верить В. Молотову, можно ли ему доверять, есть ли у него мотивы, причины и основания соврать и представить умышленно историкам и истории ложь, ложную версию?

Долгие годы В. Молотов был самым верным, приближенным к Сталину человеком, его ближайшей надежной опорой и занимал в СССР высшие посты. В этом с ним никто не мог сравниться: ни Берия, ни Хрущев, ни Микоян, ни даже Л. Каганович, настаивающий в 30-х взорвать храм Василия Блаженного. В. Молотов был в окружении Сталина самым порядочным человеком, по сравнению с перечисленными и не перечисленными, и в этом вопросе ещё ни один историк не бросил в Молотова камень, и ни один историк не обвинил В. Молотова, что он затеял заговор против Сталина или состоял в заговорщицкой группировке против Сталина. Во время разыгравшейся драмы в начале 1953 года В. Молотов был в опале из-за своей жены (её связи с Голдой Мейерсон) и из-за своей лояльной позиции по поводу евреев, в частности «Крымской истории» и истории с Израилем, и поэтому его не было в окружении Сталина. То есть — у В. Молотова не было причин врать, искажать действительность, то есть — он не врал, говорил правду.

И ещё ни один историк — защитник Л. Берии в этом вопросе, не выдвинул против В. Молотова каких-либо достаточно веских или обоснованных аргументов или даже мало-мальских достойных внимания. Например, я возьму последнюю книгу из многочисленных в последнее время на эту тему — А. Мартиросяна «Сто мифов о Берии» (М., 2010 г.) по той причине, что автор не только давно скрупулезно «копается» в истории этого периода, но и является сотрудником КГБ (теперь ФСБ), на основании чего можно предположить, что он имеет больше возможностей доступа к архивам этого ведомства и к ещё засекреченным документам, а также обладает незаурядным интеллектом.

А. Мартиросян: «Можно ли верить Молотову, что Берия сказал такие слова? Я думаю, что можно. Молотов очень крупная личность, он понимал цену таким словам. Это не кухонный разговор. Он понимал, о чем говорит и с кем говорит». Но далее Мартиросян старательно пытается доказать, что коварный В. Молотов нагло соврал, чтобы обмануть всех историков.

Любопытно — как А. Мартиросян попытался опровергнуть слова В. Молотова по поводу причастности Берии к убийству Сталина: «То, что это было повторено практически слово в слово (Чуеву и Карпову), означает, что Молотов действительно хотел, чтобы его свидетельство осталось бы в истории не только как единственное, но единственно верное. Однако оно таким не могло быть и никогда не станет единственно верным, потому что В. Молотов, мягко выражаясь, сказал то, что не соответствовало конкретным реалиям Истории».

И по логике далее Мартиросян должен изложить в ответ другие «конкретные реалии Истории»: «Вот что недоговаривал Молотов в беседе с Карповым и чего они, то есть вся партийная верхушка, на самом деле до чрезвычайности опасались. Ведь Берия терпеть не мог партийных бездельников и так же, как и Сталин, считал, что власть должна перейти к органам советской власти, прежде всего её исполнительной ветви, то есть правительству! Поэтому и было выгодно Молотову ещё через один канал укоренить тот неверный и абсолютно не соответствующий реалиям истории якобы факт, что-де Берия мог иметь какое-то отношение к убийству Сталина».

Как видим — это подмена, запутывание, забалтывание, это некрасивое лукавство и ничего конкретного, ничего существенного против Вячеслава Молотова. Но неугомонный, неистовый А. Мартиросян, понимая всю свою неубедительность, и даже — чушь, пытается дальше как-то «вырулить» в нужном направлении и повторяет свой главный аргумент якобы лжи В. Молотова:

«Ещё раз хочу обратить ваше внимание на то обстоятельство, что с разницей в несколько лет Молотов двум разным писателям рассказал практически слово в слово одну и ту же байку». Это разве аргументация, это разве доказательство? А что — Молотов должен был, обязан был Карпову и Чуеву рассказать совершенно разные версии? Ведь что он услышал от Берии — то и сказал, всё. Представьте — чтобы Молотов, к радости А. Мартиросяна, рассказал бы Чуеву и Карпову на одну и ту же тему разное. Тогда бы, во-первых, точно — одна из версий как минимум была бы «байкой», а во-вторых, и главное — вот тогда-то Молотов точно «спалился» бы, и тогда точно сверхэмоциональный и агрессивный А. Мартиросян разорвал бы Молотова на кусочки во всех своих многочисленных книгах. Считаю, и небезосновательно, что в данном случае А. Мартиросян поступил не солидно, и даже — не порядочно. К тому же достоверно известно, что когда обсуждался вопрос ареста Берии, то Молотов был против ареста Берии без санкции прокурора или решения суда.

И ещё обращаю внимание читателей не столько на логику, сколько даже на здравомыслие А. Мартиросяна, и если не очень внимательный читатель не обратил внимание на противоречие в начале цитаты, то я специально повторю: «Можно ли верить Молотову, что Берия сказал такие слова? Я думаю, что можно. Молотов очень крупная личность, он понимал цену таким словам».

То есть, как видим — А. Мартиросян публично утверждает, что он верит Молотову («Я думаю, что можно», а не — «Я думаю, что нельзя ему верить»). А. Мартиросян вначале верит Молотову, что Берия признался, даже похвастался ему в убийстве Сталина, и очень уважительно выражается по отношению к Вячеславу Молотову, но затем тут же «по умолчанию» и по факту начинает опровергать свою же веру, и подло доказывать, что В. Молотов лжец, а Берия «белый и пушистый». Это что? Раздвоение личности, нелады с самим собой? И это не первый случай запутывания истории А. Мартиросяном, в своей книге 8 я уже обращал внимание на странные «кульбиты» «авторитетного» А. Мартиросяна, которого последнее время либералы неслучайно допустили до телевидения. На основании вышеизложенного предлагаю А. Мартиросяну вначале в тиши, неспешно разобраться с самим собой, выпутаться из собственных противоречий, не изливать на страницы своих книг неконтролируемые, фонтанирующие через край здравомыслия эмоции, и не запутывать читателей.

Такую же оправдательную позицию по отношению к Л. Берии занимает сверхагрессивный истеричный историк Ю. Мухин, который фрагментарно добивается в исследовании истории хороших, впечатляющих результатов, а в других случаях допускает умопомрачительные ляпы. Я понимаю, что этой критикой вызываю ответное пристальное внимание к своим трудам и возможную критику в свой адрес, но зато в этой жесткой теоретической «диалектической» борьбе за правду в конечном итоге придем хотя бы по подавляющему большинству одинаковых мнений к достаточно истинной исторической картине. Вернусь к сути рассматриваемой темы.