– Конечно. Послушай, почему бы мне не выйти, чтобы вам не мешать. А вы здесь хозяйничайте, не стесняйтесь.

Он вышел в почти неприличной спешке. Джорджи поставила Джоша на пол и с облегчением выдохнула. Она забыла, какой Себастьян красивый и сексуальный с этими взъерошенными волосами и щетиной.

И уставший. «Он выглядит уставшим, – подумала она, – как будто не спал всю ночь». Из-за мыслей о поцелуе? Или из-за ветра, который ночью барабанил по окнам так, что, казалось, выбьет все стекла?

Джорджия также долго не могла уснуть. Она рассматривала лунный пейзаж и слушала вой метели, что только лишь усугубляло внутреннюю дисгармонию.

Почему она позволила Себастьяну поцеловать ее?

– Печенье, – сказал Джош, и Джорджия вздохнула.

– Нет. Сначала выпей молока и съешь банан.

Джорджия открыла кладовку – фрукты лежали на блюде. Взяв банан, почистила его, разрезала на кусочки и посадила Джоша за стол, налила себе чай и разогрела молоко в кастрюльке.

Держа в руке чашку с чаем, она села рядом с Джошем, на место, где сидел Себастьян. Он оставил маленький тост на тарелке, и она не смогла устоять. Ей следовало доесть свой ужин вчера вечером, а не убегать.

– Мне тост, – сказал Джош, смотря на нее с надеждой.

Джорджия отломила ему кусок и остальное доела сама.

– Еще.

– Сейчас сделаю. Давай сначала оденемся.

Пока Джорджия вела сына наверх, он протестовал всю дорогу. Послышался шум воды.

«Должно быть, Себастьян принимает душ», – подумала Джорджия, очень стараясь не вспоминать о тех временах, когда она приходила к нему в душ, становилась сзади и ее руки скользили по его телу…

– Давай оденемся.

– И потом ты дашь тост?

– Потом я приведу себя в порядок и дам тебе тост, – пообещала она и начала одевать сына.

Шума воды из комнаты Себастьяна больше не было слышно. Должно быть, он спустился снова и сможет ей показать, где находится тостер.

Джорджия забрала Джоша из ванной комнаты, где он играл со щеточкой для ногтей, как с машинкой.

– Тост? – спросила Джорджия.

Сын засиял и подбежал к ней, схватив ее за руку. Джош что-то лепетал, пока они спускались, и Джорджия поняла, как сильно она рада, что сын с ней. Иначе ей едва удавалось бы усмирять свои бушующие эмоции.

Джорджия нашла хлеб, но тостера нигде не было. Она все еще стояла с хлебом в руке и обдумывала, идти ли на поиски Себастьяна, когда он вернулся на кухню.

Она поприветствовала его.

– Я не могу найти тостер.

– Он находится слева возле плиты.

Себастьян вынул тостер, протянул ей и затем направился к выходу.

– Проверю дорогу, – сказал он. – Посмотрю, нет ли каких-нибудь изменений.

Дверь за ним захлопнулась, и Джорджия начала готовить тост. Приятный запах разносился по комнате. Она помазала готовый тост маслом и включила чайник.

А потом приготовила целую тарелку тостов, не переставая думать о Себастьяне.

Себастьян стоял у дома. Он понимал, что не сможет приблизиться к воротам без лопаты.

Себастьян уже был по колено в снегу и с каждым шагом уходил все глубже. За воротами с любой стороны входа снег достиг уровня головы. Выезд был полностью заблокирован.

Снег был везде глубиной не меньше фута.

Красивый, очаровывающий – но убийственный. Если бы Себастьяна здесь не оказалось, они бы застряли внутри машины, как в ловушке, захороненные в сугробе заживо.

Себастьян откинул мысль о дороге и сконцентрировался на настоящем моменте. Он не сулил ему ничего хорошего.

Себастьян осознавал, что Джорджия не сможет отсюда выбраться даже на вертолете.

Снега в скором будущем вряд ли станет меньше. Хотя ветер окончательно затих, было холодно. Очень холодно. Себастьян съежился, отчаянно усмехнувшись.

Можно было не принимать холодный душ – достаточно выйти на улицу голым, и возможно, это бы больше помогло, чем душ.

Себастьян бросил еще один пренебрежительный взгляд на дорогу и пошел в дом, увязая в снегу. В доме пахло тостами, был слышен смех, и на мгновение от сердца отлегло.

Сумасшедший глупец. Джорджия очень давно ушла от тебя.

Но даже если и так, она будет рядом по крайней мере еще двадцать четыре часа. Возможно, даже больше. И никому нет дела до узкой проселочной дороги, которая была не менее заснежена, чем любое другое место в округе. Себастьян знал это – уже показали в новостях, – и только дикий оптимизм заставил его проверить это своими глазами.

Себастьян смел снег, который попал внутрь через дверной проем, стряхнул его с ботинок, поставил их на подставку, повесил пальто и вошел на кухню.