Знаменитая яхта снова сменила имя. Теперь она принадлежит саудовскому принцу и предпринимателю аль-Валиду[93] и называется Kingdom 5KR (в честь его компании Kingdom Holding Company, затем идут счастливая для него цифра и инициалы его детей – сына и дочери). Аль-Валид, кроме дворца, в котором 317 комнат, имеет два самолета – «Боинг-747» и Airbus A 340, интерьеры которых приспособлены к его требованиям, и коллекцию автомобилей, среди которых есть «роллс-ройс фантом».

Именно на борту этой яхты, когда она стоит на якоре в открытом море возле Канн, принц решает свои личные дела и отчасти определяет будущее мировой экономики. Инвесторы, президенты компаний, советники и политики, которым он снимает номера в роскошных отелях на Круазетт, получают приглашение подняться на борт и по очереди скрепляют печатями некоторые из тех финансовых операций, которые обеспечивают принцу богатство и славу. Если верить свидетельствам, которые собрал в 1998 году журналист из Nice-Matin Жан-Пьер Ларжиле, принц может гордиться тем, что подписал на Kingdom некоторые из своих лучших контрактов, например приобретение нескольких частей «Евродиснея», покупка отеля George V в Париже или сети гостиниц Four Seasons. Заместитель мэра Канн Бернар Брошан тоже постоянно бывает в гостях на Kingdom у принца аль-Валида с тех пор, как 26 августа 2002 года сделал принца почетным гражданином этого города.

Вокруг Kingdom и, как правило, недалеко от нее стоят другие суда саудовской династии.

В эту королевскую эскадру входят Montkaj (78 метров), собственность принца Мухаммеда, сына короля Фахда, Nourrah of Ryad, дополняющее ее судно длиной 40 метров, которое предназначено для супруг, Lady Mona К (58 метров), бывшая Lady Ghislaine Роберта Максвелла (который умер на ее борту 5 ноября 1991 года), Ask или Sea Jewell, собственность сестры короля Фахда. Не забудем также Lady Moura, девятнадцатую в мире по размеру яхту, длина которой 105 метров. О ее великолепии свидетельствуют таблички с ее именем на правом борту и на корме, а также табличка с эмблемой на ее портовом кольце – все они выполнены из золота 24 карата. Эта яхта принадлежит предпринимателю-миллиардеру Насеру аль-Рашиду, бывшему мужу Муны Аюб, а сама Муна владеет яхтой Phocea. Lady Moura заставила говорить о себе, когда 20 мая 2007 года села на мель в Каннском заливе в разгар фестиваля, немного загрязнив местную окружающую среду. Недалеко от них стоит и Abdulaziz, яхта короля Саудовской Аравии Абдаллы, построенная в 1984 году на датской верфи. Имея длину 147 метров, она занимает среди яхт четвертое место в мире по величине.

В нескольких милях оттуда находится монакский порт Эркюль и рейд Вильфранш, которые принимали и принимают до сих пор на якорную стоянку плавучие дворцы всех представителей элиты, которым доставляет удовольствие постоянно участвовать в этом шоу яхт на Средиземном море. В начале 1990-х годов кипрский судовладелец Андреас Ливерас, погибший в 2008 году в возрасте семидесяти трех лет, во время террористической атаки в Бомбее, любил принимать императорских, королевских или светлейших высочеств и цвет мировой аристократии на борту Princess Tanya, одного из украшений своего маленького флота. Своим высокопоставленным гостям он предлагал путешествовать, как будто не сходя с места – под люстрами и потолочными досками из драгоценных пород дерева в большом салоне или в девяти укромных покоях с джакузи, но на волнах и по соседству от нескольких других современных бирем – например, рядом с яхтой семьи Аньелли или черным трехмачтовым парусником Ставроса Ниархоса.

И в этих же монакских водах летом 1992 года князь де Линьяк после своих забав на суше в Сен-Тропе[94] решил устроить один из своих памятных праздников на борту своего плавучего дома – пятиэтажной яхты New Horizon L, длина которой 60 метров. Золото, мрамор, позолоченное серебро, южнокорейский перламутр: «золотой бродяга» – так называл себя князь – выбрал для своего плавучего дворца самые благородные, редкие и дорогие материалы. Сесиль Рибуле, которую пригласили побывать с визитом в этом дворце, – в домашних туфлях, чтобы не испачкать пушистый ковер нечистого белого цвета, – рассказала 22 июля 1992 года в ежедневной газете Var Matin о том, что увидела там.

«Наверху находится площадка для вертолета. Спустимся на один этаж и войдем в мир мечты. Три комнаты, каждая со своими служебными помещениями, предназначены для часто приезжающих гостей. У каждой из них – своя тема. Первая комната – китайская. Ее цвета – синий и золотой. Обратите внимание: каждая вещь в комнате прибыла из той страны, которой комната посвящена. Мыло доставлено из Китая, духи тоже, а у выхода из душа гостя ждет вышитый вручную халат, которому двести лет. Затем мы переходим в японскую комнату. Там все из Японии – даже сладости, которые стоят в вазе на письменном столе на случай легкого голода». Журналистка продолжает обход в сопровождении самого хозяина, князя де Линьяка. «Разумеется, в каждой комнате есть хай-фай и холодильник. Перед прибытием гостей Джек, начальник двенадцати слуг-шриланкийцев, которые работают у князя, выясняет их вкусы – какая у гостя любимая марка виски, какое шампанское он обычно пьет. И гость находит все это в своем холодильнике. После полуночи слуги не работают. „Моим людям нужен сон“, – сказал князь де Линьяк, который по-отечески заботится о своей обслуге. Белые перчатки строго обязательны. „На борту моего корабля не передают предметы из руки в руку“. Визит продолжается, и перед нами покои Ханса, с которым князь дружит уже почти тридцать пять лет. Белое норковое покрывало на кровати. Весь интерьер выполнен в лососевых тонах.

Ханс может по своему выбору смотреть телевизор из кровати или из ванной. […] Теперь войдем в комнату князя. Здесь отделка интерьера ближе к медным тонам. Чтобы попасть сюда, надо толкнуть бронированную дверь весом 300 килограммов. Стекла в окнах пуленепробиваемые. В шкафу висят примерно сто уже завязанных галстуков. Но, несомненно, самое большое впечатление производит ванная комната. Она полностью сделана из лазурита – непрозрачного полудрагоценного камня, у которого густой синий цвет. Вода стекает в ванну по мраморному каскаду».

За этим подробным описанием следует рассказ о двух кухнях, трех ресторанах и столовой в стиле Людовика Четырнадцатого, которую князь особенно любит, – не говоря уже о произведениях искусства, которыми украшены стены коридоров, гостиной и княжеского кабинета, где стоит золотой телефон. И в отличие от многих ему подобных князь не чувствовал пресыщения. «Я еще не привык к такой роскоши и каждый день радуюсь ей», – признался он своей гостье на прощание.

Именно в этой княжеской обстановке Леон де Линьяк принял у себя 7 августа 1992 года примерно пятьдесят гостей, встретив их звуками скрипки и очаровав изысканными кушаньями, а на следующий день взял курс на Канны и затем на Капри. На мостике своей яхты он устраивал коктейли и приемы и праздновал свои последующие дни рождения то в Сен-Тропе, то в Каннах, то в Монако. После того как князь де Линьяк скончался, его яхта была продана и увеличена. Сегодня этот корабль принадлежит другому миллиардеру, пионеру мобильной телефонии в Соединенных Штатах, и бороздит моря под именем White Cloud.

На горизонте антибского бассейна для больших яхт нет ни облаков, ни туч. Он культивирует свою исключительность и престижность места для сверхбогатых, как выращивают ранние овощи и фрукты в пустыне. Вобан, лучший в Европе порт для яхт, «приносит городу 250 миллионов евро. Но этого часто не замечают», – считает нужным напомнить заместитель мэра Жан Леонетти. Во всяком случае, это замечает тот, кто управляет портом. Каждый день этот командующий из своего комендантского офиса Международного яхт-клуба может присутствовать при передвижениях кораблей и любоваться тем, как они маневрируют. Montkaj, белоснежная игрушка, при длине 78 метров кажется маленькой рядом с окружающими гигантами: возле нее стоят Lady Moura (105 метров) и самые младшие «крошки» русских олигархов – например, Pelorus (115 метров), одна из яхт Романа Абрамовича, и А (119 метров) Андрея Мельниченко. Не говоря уже об Octopus (126 метров), собственности Пола Аллена, соучредителя компании Microsoft. Это судно словно явилось прямо из фильма про Джеймса Бонда: на нем есть миниатюрная подводная лодка и два вертолета. Самое дорогое причальное место на набережной Миллиардеров – то, где можно поставить яхту длиной 120 метров – недавно было продано за 13 миллионов европейско-российской компании… и покупатели знали, что через двенадцать лет срок договора закончится и счастливому обладателю придется либо уйти, либо снова раскошелиться.