Она пошла къ нему на встрчу:

— Вамъ нужно говорить со мною, дядя?

— Да… я сейчасъ отъ твоей матери…

— Она не-здорова? вскрикнула княжна.

— Здоровехонька! отвчалъ онъ, — рчь не о ней…. О теб!..

Онъ никакъ не могъ совладать со своимъ голосомъ: онъ ему измнялъ, — онъ чувствовалъ.

— Гд-бы у тебя ссть? сказалъ онъ, самъ въ эту минуту избгая ея глазъ, — у тебя во всей комнат одно кресло.

— И садитесь на него, мн все равно гд ссть.

Онъ подошелъ къ креслу, окинулъ взглядомъ комнату, — отыскивая мсто потемне, — и придвинулъ его къ стн за оконную занавсь.

Лина помстилась на стулъ у того-же окна, и ждала, сложивъ руки на колняхъ….

— Ныншней зимою, началъ князь, — былъ у твоей… у Аглаи Константиновны, графъ Анисьевъ, сынъ этой…

Она утвердительно кивнула.

— Ты его видла?

— Да.

— Говорила съ нимъ?

— Кажется… Да, конечно, говорила…

— Разговоръ этотъ, повидимому, — князь Ларіонъ, старался усмхнуться, — не произвелъ на тебя особеннаго впечатлнія?…

Она чуть-чуть пожала плечами.

— Этотъ господинъ прибудетъ теперь сюда ко дню твоего рожденія.

— Да? проговорила она съ внезапнымъ замираніемъ….

— И объ этомъ… объ этомъ, невольно запинаясь повторилъ князь, — я пришелъ поговорить съ тобою….

Словно зарница промелькнула въ спокойныхъ до сей минуты глазахъ Лины. Она выпрямилась на своемъ стул…

— Твоя… Этого господина, выговорилъ наконецъ князь, — прочатъ теб въ мужья!

— Ради Бога! Дядя! могла только выговорить Лина умоляющимъ языкомъ.

Онъ схватилъ обими своими ея свободную руку…

— H'el`ene, другъ мой, я понимаю… я зналъ… я хотлъ сказать… Ради Бога, не отчаивайся!..

— Ничего дядя…. нтъ… я…

Она будто сжалась вся, закрыла на мигъ глаза, открыла ихъ, тихо высвободила свою руку…

— Говорите! промолвили ея блдныя губы.

Онъ собрался съ силами — и тихо спросилъ:

— Онъ не по теб, H'el`ene?

— Нтъ! твердо проговорила она, и головой закачала.

— И былъ не по теб… и тогда, — когда ты его увидла въ первый разъ? — съ замирающимъ сердцемъ спросилъ опять князь Ларіонъ.

Она какъ бы поняла разомъ и то, что хотлъ онъ сказать, и то чувство которое побуждало его къ этому вопросу. Еле замтный румянецъ проступилъ сквозь снговую блдность ея ланитъ.

— И тогда, дядя! какъ бы поспшила она успокоить его, — и тогда!..

Онъ замолкъ, судорожно, крпко сжавъ вки, какъ бы отъ солнца…

— Годъ тому назадъ, въ эту пору, помнишь, заговорилъ онъ посл долгаго молчанія, — мы были въ Гмунден, на возвратномъ пути изъ Италіи… Какой-то невдомый еще людямъ уголокъ! Ни одной души знакомой, цлыя три недли! Помнишь наши безконечныя прогулки въ лодк по Траунзее?…

— Помню, беззвучно отвчала она.

— Вдь лучше было тогда, H'el`ene, лучше?…

Она не отвтила.

Онъ горько, горько улыбнулся. Безумецъ, онъ могъ хоть на мгновеніе вообразить себ что отъ этого воспоминанія зазвенитъ какая-нибудь струна въ ея душ! Прогулки по озеру въ лунныя ночи — съ нимъ! Онъ такой юный, милый, интересный Шиллеровской герой…

Онъ всталъ, прошелся по комнат, опять слъ…

— Это ршено, я вижу, еще въ Рим, заговорила между тмъ Лина, — мн тогда ничего не сказали, и теперь…

— Зачмъ теб сказывать! злобно засмялся князь Ларіонъ;- въ ея просвщенныхъ понятіяхъ ты — вещь, или… какъ бишь это говоритъ въ Гамлет господинъ Гундуровъ? — «зврь безъ разума и чувства»…

— Дядя! прервала его Лина, не подымая головы, — я васъ прошу не говорить мн ничего про maman…

— Ни про…

Онъ отрзалъ вдругъ, какимъ то сверхъ естественнымъ усиліемъ заставилъ разомъ смолкнуть все что въ этотъ мигъ рвалось, рзало и клокотало въ его груди, глядя на эту опущенную, печальную, божественную головку, и тихо заговорилъ опять:

— H'el`ene, мн не нужно теб говорить: твое счастіе во сто разъ дороже мн… моей никому не нужной жизни! вырвалось у него опять съ невольною горечью; — скажи мн только: въ настоящемъ случа расчитываешь-ли ты на мою поддержку?

Она отвчала не сейчасъ:

— Да, дядя! И поднявъ на него глаза:- все что отъ васъ зависитъ, сдлайте!

Онъ опять замолкъ, опять страшнымъ усиліемъ овладлъ собою…

— H'el`ene, сказалъ онъ, — я требую полной откровенности. Иначе я не буду знать какъ мн дйствовать.

Плечи ея дрогнули, она быстро отвернулась къ окну.

— Анисьевъ не по теб, продолжалъ князь Ларіонъ, — но… но есть… другой.

Она не отвчала.

— Я это предвидлъ… я хотлъ удалить его…

— Я знаю! прошептала Лина.