Ну что ж, достаточно романтичное объяснение наличия у обеих островных коалиций всегдашнего запаса смертельного биологического яда!

Так может быть, для довеска, потребуется признать цивилизацию и у посещающих острова китов?

Никто не спорит, эти рыбообразные млекопитающие должны быть гораздо умнее чем кажется, ведь мозг некоторых из них нужно взвешивать используя килограммовые гири. Однако по всей видимости, наличие больших гирь в голове не получается напрямую связать с возведением небоскребов. Да и вообще, если исходить из реальности, как объяснить что цивилизованные, относительно адекватно, хоть и по-своему, воспринимающие реальность, твари, из цикла в цикл приплывают в одно и то же место, в котором их ряды постоянно прореживают? Принять добавочную предпосылку о существование еще одного вида цивилизации-мазохиста? Не будет ли это окончательным перебором?

Нет, тут все-таки происходил не спортивный праздник и не олимпиада двух островов по плаванию. Здесь наличествовали племена антагонисты, и между ними происходила настоящая война. Несколько лодок уже столкнулись и опрокинулись. Многие ножи уже нашли у кого-то нежные места. Десятки гребцов побросали весла и сошлись с противником в абордаже. Но больше всего сидящих пятнадцатью метрами глубже наблюдателей удивили возможности метательной техники. Хотя точно отслеживать схему воздействия не получалось – перископ все же не мог уподобиться камере на съемочной площадке – тем не менее, стало ясно что дальность точного поражения составляет по крайней мере сотню метров – ни чуть не хуже игломета. Тем не менее, в сражении соблюдался какой-то план, или же просто обычай. Не все пироги лезли на рожон, некоторые маневрировали поодаль, может быть, дожидаясь своего часа. Или же проводилось наглядное обучение молодежи для следующих битв. Как это можно было узнать?

Однако акулы уже получили первые блюда.

– Интересно, наши попутчицы тоже присоединились, или их как пришлых отогнали прочь? – вяло пошутил линейный акустик. Он изображал бодрячка не просто так. Происходящее наверху действовало на психику вовсе не в лучшем виде, ведь наблюдатели были все же не мясниками, и даже не пехотинцами, побывавшими в сражениях. И смотрели они вовсе не кино. Возможно, если бы они находились там, наверху, и тоже махали топориками, то переживали бы меньше – адреналин поглощался бы в дело. А так, требовалось проявлять себя хотя бы в разговоре.

– Догадываетесь, что мне это напоминает? – поинтересовался Стат Косакри на секунду отстраняясь от тубуса?

– Историю? Прошлое? – предположил Рикулло Эвам-Ну.

– Нет, нашу милую планету. Два острова – это как два материка, северный и южный. А это сошлись в очередном поединке наши доблестные флоты и армады.

– Ну, все-таки у нас такое происходит более цивилизовано, – высказался помощник Палеко.

– Умничаете, Дор? – глянул в его сторону Косакри. – Дело ведь не в форме – в сути. На лицо два истребляющих друг друга народа и никто не в силах остановить процесс.

– Однако, командир Стат, мы все-таки ведем священную войну, – попробовал возразить представитель жреческой касты, но замолк, догадавшись о шаткости позиции.

– Думаете, они тоже? – спросил линейный помощник.

– Ни сколько не сомневаюсь, Дор. Смотри, как взламывают черепа за какого-нибудь своего идола.

– Но слава Звезде-Матери, не за солнца? – снова вставил жрец.

– Откуда такая уверенность, святой лученосец? Они что их не видят? – шторм-капитан снова прилип к окуляру. – Правда, есть в нынешней ситуации некое отличие от обще-планетарной войны. И кстати, очень существенное. Понимаете, к нам никто не явится извне, дабы вмешаться. (Я исключил из рассмотрения богов, представитель неба). А здесь, сейчас, есть мы.

– Предлагаете…?

– А почему собственно, нет? Жрец бога Доблести, если все в этом мире предрешено, то не есть ли наше появление именно в текущий момент, спланированным? Вдруг, мы и должны вмешаться?

– Что, пустим торпеду? – высказался Дор Палеко. – В смысле, не по ним, а так, рванем поблизости, дабы они струхнули, а?

Глаза акустика округлились:

– Вы что, Дор, хотите нас выдать? Давно не встречались с «топящей пятерней»?

– Это я так, размечтался, – отмахнулся линейный помощник. – Естественно, я помню о брашах.

– Нет, правда, господа, – продлил мысль командир атомохода. – Мы вполне можем выступить здесь фактором мира. Думаю, будет достаточно просто выставить наружу рубки. Я не знаю, можно ли хотя бы теоретически перемещаться в Самой Большой Пустоте, но, наверное, это будет для них все равно, что для нас появление возле Геи какого-нибудь искусственного снаряда размером с луну Мятую.

– Нет, не верю, шторм-капитан, – махнул головой Дор Палеко. – Не думаю, что если бы над Геей что-то такое вырисовалось, нам бы скомандовали отбой по поводу выслеживание южан.

– Сейчас продемонстрируем, – сказал Стат Косакри. – Хочешь пари, что все там сейчас прекратится?

– Господи Великий Эрр! – вдруг вскрикнул акустик. – Смотрите, как раскололась черепушка!

– А акулы-то…

– Приготовиться к всплытию! – скомандовал командир подводного крейсера, обратившийся космоплавателем.

Мир – штука многовариантная. Шторм-капитан Косакри, на данный момент, убедил себя и других в том, что варварская цивилизация восприняла вознесенные над водой боевые рубки как развернутое для неграмотных воззвание бога, однако действительность солидно отличалась от предположений. Может быть, пикирование с неба какой-нибудь из Огненных Рыб и внушило бы религиозный трепет; может даже, с подсказки колдуна, его бы породили и эти самые металлические рубки, однако все в мире не так однозначно, и все воспринимается на свой манер. Дело даже в деталях. Откуда реликтам каменного века знать, что обе поднявшиеся боевые рубки катамарана металлические? Они ведь обделаны специальной резиной, являющейся одновременно акустическим и кавитационным поглотителем. Кроме того, рубки не выглядели толстыми вертикальными колонами – они так же были максимально обтекаемой формы. Потом, боевые рубки корпусов не располагались симметрично. Не ведая, их не сразу принял бы за части единого целого и подготовленный наблюдатель. Скорее за две рубки двух независимых субмарин. Но в данном случае о субмаринах речь идти не могла: никто из местных о них слыхать не слыхивал. Так что внезапное явление из моря двух огромных предметов воспринялось совсем не так, как надеялся оставшийся скрытым водой и сталью Стат Косакри.