«Л.Э.». Что они означали?

–  Отложите перья!
– проскрипел Флитвик.
– Это и к вам относится, Стеббинс! Пожалуйста, оставайтесь на местах, пока я не соберу ваши работы! Акцио!

Больше сотни пергаментных свитков взмыли в воздух и, ринувшись в протянутые руки профессора, сбили его с ног. Раздался смех. Несколько учеников с передних парт встали и, взяв Флитвика под локти, помогли ему подняться.

–  Благодарю вас… благодарю, - пропыхтел Флитвик.
– Очень хорошо, Теперь все свободны!

Гарри взглянул вниз на отца - тот поспешно зачеркнул украшенную завитушками надпись «Л.Э.», вскочил на ноги, сунул перо и экзаменационный билет в сумку, забросил ее за спину и подождал, пока к нему присоединится Сириус.

Гарри обернулся и заметил неподалеку Снегга, который пробирался к двери, перечитывая на ходу свой билет. Сутулый и угловатый, он двигался как-то судорожно, точно паук, и его сальные волосы подпрыгивали при каждом шаге.

Стайка щебечущих девочек отделила Снегга от Джеймса, Сириуса и Люпина, и Гарри, внедрившийся в ее середину, старался не терять Снегга из виду одновременно прислушиваясь к разговору, который вели между собой Джеймс и его друзья.

–  Тебе понравился десятый вопрос, Лунатик?
– спросил Сириус, когда они вышли в вестибюль.

–  А как же, - весело отозвался Люпин.
– «Назовите пять признаков, по которым можно узнать оборотня». Прекрасный вопрос.

–  Ты уверен, что тебе удалось правильно перечислить все признаки?
– с притворной озабоченностью спросил Джеймс.

–  Думаю, да, - серьезно ответил Люпин, когда они присоединились к скопившейся у выхода толпе учеников, которым не терпелось выбраться из замка на залитый солнцем луг.
– Признак первый: он сидит на моем стуле. Признак второй: он носит мою одежду. Признак третий: его зовут Римус Люпин.

Все, кроме Хвоста, засмеялись.

–  Я написал про форму морды, зрачки и кисточку на хвосте, - взволнованно сказал он, - а больше ничего не мог…

–  Ты что, совсем тупой, Хвост?
– нетерпеливо сказал Джеймс.
– Раз в месяц гуляешь с оборотнем всю ночь напролет…

–  Говори тише, - взмолился Люпин.

Гарри снова беспокойно оглянулся. Снегг шел за ними, все еще поглощенный чтением, - но это была его память, и если бы ему вздумалось выбрать на свежем воздухе другой маршрут, то Гарри, очевидно, больше не смог бы наблюдать за Джеймсом и его друзьями. Однако, к его огромному облегчению, когда Джеймс и трое его друзей направились через лужайку к озеру, Снегг двинулся вслед за ними - он никак не мог оторваться от своего пергамента и явно не смотрел, куда бредет. Держась чуть впереди него, Гарри по-прежнему внимательно следил за Джеймсом и остальными.

–  А по мне, вопросы были - лучше не надо, - услышал он голос Сириуса.
– Я удивлюсь, если не получу, как минимум, «превосходно».

–  Я тоже, - сказал Джеймс. Он полез в карман и достал оттуда трепыхающийся золотой снитч.

–  Где взял?

–  Стащил, - небрежно сказал Джеймс. Он принялся играть снитчем, отпуская его не больше чем на длину руки и ловя снова - реакция у него была великолепная. Хвост смотрел на него с благоговением.

Они остановились в тени той самой березы на берегу озера, где Гарри, Рон и Гермиона однажды провели воскресенье за домашним заданием, и бросились на траву. Гарри еще раз оглянулся через плечо и, к своей радости, увидел, что Снегг устроился неподалеку в густой тени кустарника. Как и прежде, он изучал материалы экзамена, и Гарри спокойно уселся на траву между кустарником и березой, глядя на четверку товарищей под деревом. На поверхности озера сверкали яркие блики, а на берегу, тоже залитом солнечным светом, сидела компания девочек, только что вышедших из Большого зала, - сняв туфельки и носки, они болтали ногами в прохладной воде и смеялись.

Люпин вынул книгу и углубился в нее. Сириус с надменным и скучающим видом, что очень ему шло, поглядывал на прогуливающихся вокруг учеников. Джеймс по-прежнему играл снитчем, позволяя ему отлетать все дальше и дальше - казалось, что он вот-вот вырвется на свободу, - но неизменно ловя его в самый последний момент. Хвост наблюдал за ним с открытым ртом. Всякий раз, когда Джеймс демонстрировал особенно сложный бросок, Хвост ахал от восхищения и принимался аплодировать. Минут через пять Гарри стал недоумевать - его удивляло, почему Джеймс не попросит Хвоста держать себя в руках, но Джеймсу, похоже, нравилось чужое внимание. Гарри заметил, что у его отца была привычка взлохмачивать себе волосы - он словно боялся, что его прическа покажется кому-то чересчур аккуратной. Кроме того, он все время косился на девочек у воды.

–  Перестань, - наконец сказал Сириус после того, как Джеймс снова эффектным броском поймал снитч и Хвост издал очередной ликующий вопль, - а то Хвост описается от восторга.

Хвост слегка покраснел, но Джеймс ухмыльнулся.

–  Как скажешь.
– Он засунул снитч обратно в карман. Почему-то Гарри был почти уверен в том, что Сириус - единственный, ради кого Джеймс готов прекратить рисоваться.

–  Скучно, - сказал Сириус.
– Когда наконец будет полнолуние?

–  А я бы и без него обошелся, - мрачно сказал Люпин из-за своей книги.
– Между прочим, нам еще трансфигурацию сдавать. Если тебе так скучно, можешь меня проверить.
– И он протянул ему книгу.

Но Сириус лишь презрительно хмыкнул.

–  Оставь себе, я всю эту чепуху наизусть знаю.

–  Сейчас развлечемся, Бродяга, - спокойно сказал Джеймс.
– Гляди, кто там…

Сириус повернул голову - и замер, как пес, почуявший кролика.

–  Великолепно, - мягко сказал он.
– Нюниус. Гарри обернулся и посмотрел в ту же сторону. Снегг около кустов только что поднялся на ноги и теперь прятал свои листки в сумку. Когда он вышел из тени и зашагал по лужайке, Сириус и Джеймс встали.