Игорь замахал на него руками:

– Да уймись, дядя, он ничего такого сказать не хотел. Так просто ляпнул.

– Цену сбить хочет, – уверенно заявил продавец.

– А почем сапоги?

– Пятьдесят патронов.

– Ну ты даешь! За ношеную обувь такую цену заламывать?

– Да они почти новые! Глянь, кожа какая! До Катастрофы еще делали. Им сносу не будет.

– То-то и оно, что до Катастрофы. Прикинь, сколько лет прошло. Если где-нибудь в сырости лежали – в момент развалятся.

– А раньше гарантию на обувь давали, – встрял Профессор. Игорь решительно оттер его от прилавка. Продавец, услышав незнакомое слово, уже и так разъярился.

– Померить надо сначала. Мне кажется, велики будут, – с сомнением сказал Игорь.

Но сапоги оказались Жене впору – Громов даже удивился, какая большая у девочки нога.

После получаса яростной торговли удалось сойтись на том, что продавец отдает сапоги за тридцать патронов и два пестрых шарфика из тех, что Игорь принес из магазина на Трубной. Наверняка продавец собирался потом перепродать шарфики с выгодой для себя. Расплачиваясь, Игорь вздохнул – патронов оставалось не так уж много. Но не оставлять же ребенка без обуви? У Жени ноги и так уже натерты безразмерными старыми ботинками. Еще немного – и девочка просто не сможет идти.

На соседнем прилавке они увидели сапожки поизящнее, но за них просили столько, что Игорь крякнул. Впрочем, Женя и так выглядела в обновке вполне счастливой и, казалось, ничего другого не желала.

«Не купить ли ей заодно платье или юбку? – подумал Игорь. – А то ходит, как пацан, в потертых штанах защитного цвета и старенькой рубашке». Но, подумав, он от этой мысли отказался. Лучше было патроны поберечь и тратить только на самое необходимое. Опять же, если учесть, как настороженно Женя относится к его подаркам… Может, она расплачется и швырнет это платье обратно, порвет или нарочно в грязи извозит. С нее станется. Так зачем тратиться понапрасну?

На прилавке у следующего продавца были разложены карты. Хозяин зорко следил, чтобы ничего не стащили, – поблизости шныряли юркие личности. У Игоря загорелись глаза. Может быть, не так уж и нужна им сейчас была карта, но в нем заговорил разведчик – такой вот схеме с указанием опасностей и проходов цены не было. Продавец, заметив его интерес, начал нахваливать товар:

– Бери, скидку сделаю. Тебе какую? Есть просто схема, есть подробная, на которой государства обозначены. Есть вообще уникальная! Делал ее сам безногий картограф Казимир с Тульской. Все на ней указано – все склады, все магазины, где можно пройти, где нельзя. Он у сталкеров последние новости узнает и пометки на карте делает – где мутанты, где еще какая хрень.

– Ой, брешет, – доверительно сообщил продавец обуви. – Не Казимира это карта. В последнее время еще один картограф-умелец завелся, Леонидом зовут. Скорее всего, он ту карту и рисовал. К Казимиру на Тульскую сами все за картами ходят. Но Леонид тоже неплохо делает, врать не буду.

«Леонид – имя как у сына Москвина», – машинально подумал Игорь. Продавец обуви тем временем продолжал:

– А вот есть одна волшебная карта, о которой все мечтают, – она сама показывает, где что происходит. Сама ведет туда, где безопасно. С такой не пропадешь. Делал ее, говорят, великий маг прошлого, и одна она, другой такой нет.

– Это ты про Путеводитель, что ли? – недоверчиво спросил торговец картами. – Слыхал я про него, только байки все это досужие. А карты мои зря хаешь. Я специально знакомым челнокам заказал, чтоб у Казимира мне карту купили.

– Так она уж который день у тебя лежит. Такую цену заломил, что не берет никто. Устарела уж карта-то – в метро каждый день все меняется, – ехидно заметил торговец обувью.

– Тьфу на тебя! – в сердцах сплюнул торговец картами.

Тем временем Игорь заметил в конце станции железный занавес, отгораживавший выход наверх. Видимо, именно с той стороны они пытались достучаться. Теперь понятно – скорее всего, их стука никто здесь даже не услышал.

В противоположном конце кучей лежали туго набитые серые мешки. Возле них, перед ограждением, стояли пограничники в сером камуфляже, с автоматами через плечо. Сверху свисало белое полотнище с нарисованной на нем коричневой окружностью – флаг могущественной Ганзы. За ограждением виднелись четыре коротких эскалатора – переход на Кольцевую.

Игорь и его спутники побродили еще вдоль лотков, купили колбасы, выглядевшей довольно привлекательно. Продавец клялся и божился, что колбаса свиная, высокого качества. У Игоря были на этот счет кое-какие сомнения, но уж очень есть хотелось. Возле одного лотка на жаровне кипятили чай, путешественники взяли по кружечке. Пора было позаботиться о жилье. Игорь осмотрел вагоны, но предпочел арендовать палатку в конце станции – и дешевле, и у людей не на виду.

В палатке обнаружились старые матрасы, все в подозрительных пятнах, и дырявые байковые одеяла. Игорь надеялся, что их хотя бы иногда прожаривают на костре, чтобы не заводились вши. О такой мелочи, как подушки, никто не позаботился, и под голову пришлось положить рюкзак. Все же путешественники, впервые за долгое время оказавшись в относительной безопасности, заснули тут же, едва рухнули на матрасы.

Игорю снился странный сон. Как будто он находится в огромном театре, сидит на длинной скамейке, и прямо перед ним широкое поле, в котором выкопано несколько прудов с прозрачной водой. Это и есть сцена. А в прудах плавают огромные белые тараканы, шевеля усами. Потом они выбираются из воды и начинают грациозно двигаться по кругу. «Что это?» – спрашивает Игорь. «Лебединое озеро», – отвечает голос Профессора, а может, Васькин, – самая современная постановка». «Так ты жив?» – хочет спросить Игорь, но голос ему изменяет, получается лишь невнятный шепот. Но Васька, сидящий рядом, понимает его и с усмешкой прикладывает палец к губам – мол, потом поговорим, не мешай смотреть представление. Один из тараканов замирает, смотрит в их сторону. «Грегор», – думает Игорь и поднимается с лавки, чтобы подойти поближе. Но вдруг тараканы начинают в панике разбегаться, словно их что-то напугало. Может быть, это такой спектакль? Игорь приближается к пруду и видит, что вода забурлила, что-то поднимается со дна. Он уже понял – это утопленница. Из воды на него смотрит белое женское лицо. Глаза начинают медленно открываться. Игорь понимает, что надо бежать, но не может тронуться с места – ноги словно свинцом налились… Ему и жутко, и любопытно – вот сейчас он встретит ее взгляд… и что тогда?..