– Впервые это вижу, - призналась Маша, возвращая главврачу бумаги.
– А что это?

– Нашли у Андрея. Думаю, что это и есть его хобби.

Дальнейшая беседа носила, скорее, общий характер. Сергей Семенович задал еще ряд разобщенных вопросов, при этом, что-то старательно записывая на листе бумаги, а потом неожиданно попрощался.

– Я могу идти?
– Маша даже удивилась.

– Конечно. Разве я могу вас тут задерживать?

– И все же, - Маша поднялась с удобного кресла, - могу ли я увидеть...

– Позже, - твердо ответил главврач...

37.

...За окном тягостно завывал ветер. Мелкие, но частые капельки дождя осторожно стучали в окно.

Готхард говорил не спеша. Обычно быстрый, сегодня он вторил природе. Доклад, вернее медлительность с какой его произносил Готхард, начинали раздражать группенфюрера. Единственное, что на это указывало, было неспешное постукивание пальцев по быльцу кресла.

– Все?
– голос группенфюрера был слишком громким, отчего Готхард даже вздрогнул.

Он на несколько секунд замешкался, а потом согласно кивнул.

От камина тихой тенью отошла "фрау Лорхен", так, по крайней мере, ее здесь называли.

– Предлагаю усилить операторов запасной группой, - тихо проговорила она.

Готхард не совсем разбирался в высшей иерархии, но все же группенфюрер, казалось ему, часто прислушивается к предложениям этой странной фрау.

"Откуда она?
– не раз задавался Готхард вопросом.
– Аненербе?
– Вряд ли. Абвер? СД? СС?"

Готхард в последнее время переставал понимать смысл своих действий. Может это заговор? Их уже столько было, но каждый раз фюреру чудом удавалось уцелеть.

Точно, это заговор. И он, Готхард, просто пешка, которой отведена роль лишь наблюдателя, или как говорила фрау Лорхен - младшего оператора. Наблюдать и докладывать - вот основная его функция. Обо всем и обо всех. Причем наблюдать особым методом...

Когда в июле сорок третьего его перевели работать в III управление РСХА, он даже не представлял себе, чем ему придется заниматься, а главное чему его здесь научат.

Готхард догадывался, что его проверяли, испытывали, прежде чем потом отправили на обучение. Происходило это в каком-то закрытом лагере, месторасположение которого Готхард до сих пор не мог обнаружить. Два месяца подготовки и ему присвоили "звание" младшего оператора...

– Сегодня фюрер опять Его видел, - сказала фрау Лорхен.
– Но что говорят нам операторы? Что все без изменений. Ищем, ищем, и снова ничего!
– говорила она явно с какой-то горечью в голосе.
– Никакого Принцепса!

Глаза группенфюрера сверкнули.

– Послушайте Радгрид... Извините, Лорхен, - поправился группенфюрер, при этом быстро кинув косой взгляд на Готхарда.
– Послушайте, карт-бланш дали совсем не вам. Потому...

– Ну и не вам!
– напряглась фрау Лорхен.

В воздухе почти физически почувствовалось сильное напряжение. Лорхен абсолютно не верила, что "личинка", которую так тут лелеяли и старательно "растили", и есть этот недоумок фюрер. И что он никак не мог сыграть роль будущего Архистратига. И тем более спасти Дома от Ереси. Да и дверь отворить в "последнюю комнату", куда ушли когда-то Предтечи, навряд ли сможет.

А все эти поиски "ключа" - артефакта прошлого, который вроде как похоронен где-то в Доме Льда, так тупо замаскированные под поиск Атлантиды - вообще полное безумство, которым прикрываются, чтобы оправдать миллионы жертв.

– Послушайте Отто, - фрау Лорхен нахмурилась, - возьмите себя в руки. Вам панические нотки не идут.

Группенфюрер наклонил голову и осторожно потер лоб указательным пальцем.

– Лорхен, вы прекрасно знаете, что я итак играю с огнем. Рейхсляйтер уже не раз мне указывал на мое место...

– Хранитель Святого Грааля?
– в голосе фрау Лорхен прозвучало ехидство.

Отто встал. Знаком он показал Готхарду выйти.

– Не смотря на все мое уважение к вам... вашему Дому, порой мне кажется, что вы не совсем... как это сказать...

– Я вас прекрасно поняла, Отто. Ваши моральные качества...

– Вы просто смеетесь надо мной!
– вспылил группенфюрер.