— Как такое возможно?!

— И это все, что вы можете сказать, повелитель? — примирительно сказала я. — Хьюго меня упустил в междумирье, но я вернулась. Разве вы не рады?

— Я… знаю. Он рассказал, — оскалился мужчина.

«Похож. Похож!»

— Не судите его строго, — продолжила я. — Надеюсь, вы не наказывали его за случившееся.

Белые полы плаща плеснули в стороны. Он шагнул ко мне и поднял. Вскинул на руки и понес к выходу. Я окунулась в знакомый аромат. Пахло степью, металлом, лошадьми и им самим.

— Мои вещи! — вдруг вспомнила я.

— Их доставят позже.

— А крыса? Кто ее будет кормить?

— Какая крыса? — остановился император.

— Моя. Ее зовут Феликс, — ответила я и добавила. — Он привык, что его всегда вовремя кормят.

— Ладно, — вздохнул император. — Заберем все с собой. Сейчас. И крысу тоже.

Кажется, он немного начал привыкать ко мне. Это радовало.

Обычные люди сначала не могут понять, почему для целителя так важен какой-то сухой веник и ворох исписанной каракулями мятой бумаги… или крыса. Когда Ма наводила порядок дома, я прятала от нее все ценные вещи. На мой взгляд ценные. Потом она привыкла. Магда, с которой я делила повозку — тоже. А с Дине вообще повезло: она с самого начала беспрекословно меня слушалась и не трогала вещи госпожи.

С мужчинами было сложнее. Им всегда надо знать, зачем да почему! Эйвинд однажды просто устал вникать и выделил мне отдельную пристройку для целительских дел. Рейвен благоразумно не лез. Хотя, по правде сказать, у него не было особой возможности погрузиться в мою жизнь. У нас впереди не было вечности…

Император тоже принял как данность мое странное требование, даже не пытаясь понять причину. Хотя, быть может, этому способствовало общение с императрицей? Не знаю. Главное — результат.

— Ваше величество? — заговорила я, пока мы ехали.

Я сидела на лошади позади него, крепко обняв за талию. За нами ехала пара преторианцев из личной гвардии императора. Один из них вел на привязи нагруженную моей поклажей смирную лошадку.

— Что?

— Как прошли переговоры?

Наездник резко осадил лошадь, и меня тряхнуло.

— Переговоры зашли в тупик, — ответил он. — Согласны только илонцы, но не сиды. Лучше бы вам было вернуться позже. Или совсем не являться сюда.

Непонятно. Он ведь жизненно заинтересован в том, чтобы я сошлась с Рейвеном. А теперь не хочет ему уступать. Где логика?

— Почему? — спросила я императора. — Разве вы не этого добивались? Посланник сидов обратил свой взор ко мне.

— Вы не понимаете. Я хочу что-то получить, а не отдать!

С этими словами он сжал бока лошади, и мы быстро помчались к городу. Когда мы подъезжали, уже смеркалось. У замка император спешился и спустил меня с лошади. К нам тут же подбежал слуга и увел лошадь, взяв ее под уздцы.

— Что теперь, ваше величество?

— Ступайте к себе в покои. Служанки помогут вам собрать вещи, — ответил он. — Утром вы и другие мирные жители отступите на восток. Обозу хватит одного дня, чтобы удалиться на достаточное расстояние.

Вдруг я поняла, как сильно он устал. Он знал, что битва будет тяжелой, но не забывал о простых людях. Решил биться до конца, несмотря на то, что лишился основного союзника.

— Значит… все? — спросила я.

— Все. Отступать некуда. Дальше только Хефе Примо и провинции.

Значит, я уеду на рассвете, а он останется, чтобы биться за наше общее будущее. За то, чтобы Империя осталась существовать в том виде, в каком я ее помню. И я ничем не могу помочь. А раз так — надо ехать. Я пока еще не утратила чувство самосохранения.

Повелитель не должен отвлекаться, спасая жизни мирных жителей. Его дело — война.

— Ладно. Вещи я соберу, — согласилась я. — Но я могу прийти к вам позже? Нам надо поговорить.

— Хорошо.

Внезапно я ощутила колебание Силы. Одновременно браслет у меня на руке слегка нагрелся, и от него потянулись видимые только внутренним взором нити.

«Что вообще происходит?»

Одна нить дрожала сильнее, напоминая туго натянутую струну, и я на пробу потянула за нее. Другой конец скрывался где-то в недрах замка. Где-то там кто-то смотрел на нас. Наблюдал из укрытия за нашим появлением и, возможно, даже слышал наши слова. Мне не понравилось это вмешательство, и я резко дернула за нить. Надеюсь, это причинило неудобство наблюдателю.

— Ваше величество, мы не одни, — сказала я.

— Я понял.

Он тоже смотрел на браслет. Протянул к нему руку и шевельнул пальцами, перебирая «струны». Потом Джедия молча стянул украшение с моего запястья и крепко сжал в кулаке. Смял и согнул металл. Магией Смерти заставил позеленеть и покрыться патиной. «Струны» полопались с призрачным звоном и исчезли вдали, ударив того… другого. Кто бы там ни был, на другом конце связи.