Своей рукою щедрой за труды

Воздать сполна?

Первый лекарь

Не приходил покуда.

Ромелио

Друзья мои, я не могу смотреть:

Вы бессеребренники, право слово!

Я подскажу, как надо поступить,

Чтоб часть того, что завещал милорд,

К вам перешла.

Второй лекарь

Но как? Ведь все в руках

Ромелио, а он прижимист, сударь.

Ромелио

Послушайте меня. Я тоже врач.

Второй лекарь

Врач, говорите? А откуда сами?

Ромелио

Из Рима.

Первый лекарь

Вот как? Практика большая?

Ромелио

Двадцатерых залечивал я насмерть

За месяц, по утрам лишь принимая.

Но шутки в сторону, теперь о деле.

Ближайший родич Контарино в Риме,

Прямой его наследник, поручил мне

Больного осмотреть и сделать все,

Что можно, для несчастного страдальца,

Как и для вас, его врачей.

Лекари (хором)

Для нас??

Ромелио

Могу больных я с помощью экстракта,

Пусть дара речи лишены, пускай

Зрачки недвижны, пульс молчит, - вернуть

На время к жизни, дав способность мыслить

И даже говорить. Все это с ним

Мы и проделаем, не сомневайтесь.

Он снова продиктует завещанье,

Но в пользу родича, и вот тогда-то

Я выдам десять тысяч вам дукатов,

После чего из-под больного мы

Подушку вынем, и душа его

Безгрешная пусть отлетит спокойно.

Первый-лекарь

И мы тогда получим... десять тысяч?

Ромелио

Клянусь талмудом!

Второй лекарь

Что же, по рукам.

Вот пациент. Распоряжайтесь, сударь.

Он, отдергивает занавес, за которым виден Контарино в постели.

Ромелио

Похвально, сэр, вы честные врачи

И свято чтите клятву Гиппократа.

Хотел бы с глазу на глаз я...

Первый лекарь

Извольте.

Ромелио

И дверь плотней закройте.

Второй лекарь

Воля ваша.

(Первому.)

Не нравится мне что-то иудей.

Первый лекарь (второму)

И мне, признаться, тоже. Хитрый, шельма.

Задумал же такое; полутруп

Расшевелить, чтоб вытянуть бумагу...

Тут что-то да не так. Подсмотрим в щелку.

Лекари уходят.

Ромелио

Ну, вот и славно. Эти простаки

Задаром отдали мне то, на что я

Не пожалел бы средств. Смотри-ка, дышит.

Дыши, дыши... А я тебе сейчас

Припомню смерть Эсколе и попутно

Свой план осуществлю, чего б мне это

Не стоило. С какой, скажите, стати

Он будет жить и мять сестру в постели

Мне назло? Он ведь может завещанье

Менять то так, то эдак... Врешь, не сможешь!

Не допущу! Сверкни же, мой стилет,

Мой грозный друг, способный притаиться

У женщин в волосах, среди булавок,

Острей, чем бритва, тоньше, чем игла.

Такими на Бермудах испокон

Свиней валили {35} с одного удара,

Срази ж, металл презренный, человека,

Войди и выйди, метки не оставив!

Великий Цезарь выжил после ран

От пик, и дротиков, и от мечей,

И топора, и камня из пращи,

Но роковой удар сапожным шилом

Вмиг из него, как воздух из мехов,

Через отверстие с ушко иголки

Всю душу выпустил... {36} Уйми ты дрожь:

Собаке смерть собачья! Отчего же,

Произнеся суровый приговор,

Ты медлишь? Иль себя уверить хочешь,

Что в жизни б на такое не решился,

Когда бы не нужда... Вздор, он сказал бы

Тебе спасибо только: ты спасаешь

Его от эшафота и одним

Ударом исцелишь его. Вот так!

(Закалывает Контарино.)

Теперь бежать.

Входят лекари.

Первый лекарь

Куда ты, иудей?

Ты весь взопрел, не утолишь ли жажду

Расплавленным свинцом? {37}

Ромелио

Постойте, я ведь

Христианин.

Второй лекарь

Уж лучше будь евреем.

Избави бог, чтобы подобный грех

Взял на душу христианин.

Ромелио

Я друг ваш,

Смотрите, я Ромелио.