Теперь она знает, почему Рафаэль с таким пренебрежением относится к своей семье и не понимает ее преданности семейным узам, от которой она и сама устала. Он вошел в этот дом, когда ему было семь лет от роду, и был вынужден бороться за выживание в стане врага. Сантовены всегда представляли для него угрозу, и только угрозу, и неудивительно, что он и не думал искать благосклонности ее родителей. У него на них просто не было времени, и именно его полное безразличие так разъярило ее отца.

К тому же Чарльз Сауткотт был слишком мелкой сошкой для человека, выросшего в таком окружении, признала она с раздражением. Как бы то ни было, Рафаэль потешил-таки свое самолюбие, доказав, что совершенно не годится на роль мужа.

– Ты еще не в постели?

Она не слышала, как дверь с легким щелчком открылась, и от неожиданности глаза у нее расширились. Одним махом она вскочила на ноги, лихорадочно прикрываясь полотенцем.

– Убирайся вон!

Его горячий золотистый взгляд медленно и совершенно бесстыдно заскользил по влажным изгибам ее тела, выступавшим из-под узенького полотенца.

– Сара...
– хрипло пробормотал он тоном, какого ей еще ни разу не приходилось от него слышать.
– Не двигайся, - приказал он, закрывая за собой дверь.

Она выкарабкалась из ванны.

– Открой дверь!

Не слушая ее, Рафаэль выскользнул из смокинга, ничуть не заботясь о том, что он упал прямо к его ногам на пол, и стал торопливо развязывать бабочку, не сводя с нее недвусмысленного взгляда.

– Я мечтал о тебе в ванне...

– Предупреждаю тебя, Рафаэль.

– О чем?
– Он бросил на пол бабочку и с жестокой неумолимостью переключился на запонки белоснежной шелковой рубашки.
– Лучше удиви меня.
– Я люблю сюрпризы, - пробормотал он.

– Может, перестанешь раздеваться?
– Сара, не в силах дольше сохранять ледяное достоинство, была уже готова завизжать, увидев в раскрытом треугольнике рубашки бронзовую, покрытую черными вьющимися волосами грудь.

– Ты предпочитаешь, чтобы я залез в ванну одетым?

– Если бы я была мужчиной, я бы швырнула тебя прямо в эту ванну! раздраженно крикнула Сара.

С запонками было покончено.

– Зачем меня швырять? Я и сам иду... по собственному желанию, - заявил он.

– Я не собираюсь делить с тобой эту ванну!

– Ты пуританка. Но не беспокойся, мы с этим справимся.

В его неожиданной улыбке ощущалось природное очарование и безжалостная решимость, та самая, что повела Ганнибала через Альпы.

На какую-то долю секунды его очарование захватило ее целиком, и если бы он сейчас ей приказал, она пошла бы танцевать для него на горячих углях. Но после короткого замешательства она взяла себя в руки:

– Я женщина, я очень рассержена и хочу, чтобы ты убрался прочь!

– Убрался куда?
– Рафаэль с сожалением посмотрел на ванну.

– В свою спальню, куда же еще?

Воспользовавшись его секундным замешательством, она проскользнула мимо него, толкнула дверь и выскочила в спальню.

– Так ведь я и нахожусь в своей спальне. Если уж тебе так хочется, я могу провести посреди комнаты линию мелом. И все будет как в старые добрые времена.

Сара так резко обернулась, что едва не упала.

– Твоя спальня? Я не собираюсь спать с тобой в одной спальне!

– Придется. Мы не можем спать в разных спальнях, - заверил он ее сурово, без малейшей насмешки, поняв, что она говорит серьезно.
– Мы много лет жили порознь, но теперь мы примирились...

– Я с тобой не примирялась!
– резко оборвала его Сара.
– И не собираюсь примиряться ни с чем из того, что ты сделал со мной пять лет назад! Никогда!

– У меня не меньше оснований чувствовать себя так же, - хрипло возразил он.
– Но какая нам от этого польза? Секс - не оружие, gatita, и я не позволю тебе пользоваться им в этом качестве.

Под ее разъяренным взглядом он медленно пошел в ванную. Сара бросила полотенце и нырнула в ночную сорочку, чувствуя себя в большей безопасности в ее длинных складках. Глубокая ночь - не лучшее время для выяснения отношений. Завтра она поговорит с Консуэло. Ни за что не будет она спать с ним в одной комнате. А что же делать с этой кроватью? Скорее райские пташки запоют в раскаленном аду, чем она повторит роковую ошибку! Ее взгляд упал на мягкий шезлонг, стоявший слева от окна, и она бросила на него покрывало.