– Какой ужас! И Манохин во всем этом крутится?! Бедная Валька...

– А Валька - кто?

– Я же тебе говорила - жена его!

– Я не об этом. Кто она у вас в агентстве?

– Психолог. Семейный консультант. Нам с Юлькой иногда помогает...

– Письма писать, например...
– тихонько продолжил Дима.

У меня, как сказано в первоисточнике, в зобу дыханье сперло...

А Колесников как ни в чем не бывало продолжает:

– Она жена? Жена. А в то, что жена не в курсе дел своего мужа, верится с трудом. Я, например, не могу себе такого представить.

Я только отрицательно качала головой - нет, не Валька, не верю, не хочу верить... Уж очень мне с ней хорошо работать. Человек она и умный, и добрый. И трудяга. Частенько бывало - прихожу на работу рано, а она уже там... Но если Дима прав, то не просто так она раньше всех заявляется и за "Пентиумом" сидит. Иногда просится у Сережки файлы какие-то скопировать, для сына, говорит... То распечатать - принтер дома сломался, то дисковод дурака валяет. Правда, сын иногда приходит.

Значит, дома набрала - и у нас распечатала. Или дома распечатала, а в офисе только из сумки вытащила, по папочкам разложила и в компьютер занесла, как полагается. Вот ужас-то, если правда!

Не может быть! Так ведь любого человека можно выпачкать с головы до ног подозрениями!

– Ась, ты чего?
– спросил Дима.

– А того! Знаю человека как облупленного, нормальная баба, с ней работать - одно удовольствие, и первую леди из себя не строит! Не могу я так сразу мнение о человеке менять из-за каких-то подозрений!

– А тебе и не надо его менять. Ты же скрыть ничего не можешь - у тебя все на физиономии отпечатывается. Вот и уважай её по-прежнему.

– За что?

– А за то, например, что к мужу своему хорошо относится, что помогает ему...

– Людей в рабство продавать...

Дима развел руками:

– Она жена... "И слушаться его должна".

Иногда из Колесникова вылетают стихотворные строки и всякие цитаты. Ладно, не самый большой недостаток, я тоже такая...

– Послушай, Ась, тебе уже не пятнадцать лет, не будь наивной. Супружеская привязанность и долг в человеке куда крепче сидят, чем долг перед обществом. Особенно в женщине. Для неё "мои дети, мой муж, мой дом" самое главное на свете и может оказаться главнее, чем долг перед обществом... Особенно в наши золотые времена. А хоть и раньше - откуда у воров в законе брались верные марухи, и прятали их, и раны залечивали, и от милиции скрывали?.. А со временем и сами в дело входили. Про мадам Вонг слышала?

Что он такое несет? Где море, а где пароход? Что общего у Вальки с пираткой китайской?

– ...и вообще неизвестно, кто там в их деле голова, а кто только руки.

Ну, это уже вообще ни в какие ворота!

– Мне не хочется будить в тебе необоснованные подозрения, но ещё больше не хочется, чтобы ты по наивности ляпнула что-нибудь или вляпалась во что-нибудь. Сиди тихо, язычок на привязи, а сама держи ушки на макушке.

– Колесников, ты сам параноик и из меня такую хочешь сделать!

– В одном дурацком фильме услышал я хорошую фразу: "Если ты параноик, это ещё не значит, что за тобой не следят на самом деле".

Он затянулся сигаретой и замолчал, глядя перед собой в пространство. Наконец проговорил:

– Ася, милая, деваться тебе некуда. То, что ты уже знаешь, просто так из головы не выкинешь. И даже в одночасье сбежать оттуда - уволиться и все - тоже не выход: если наши подозрения верны, внезапный уход их только спугнет, вот тогда они точно за тебя возьмутся. Единственное, что остается, - вести себя обычно, как всегда, смотреть в оба и за каждым своим словом следить.

– Я не смогу так, Димка. Это же шпионаж какой-то получается. А я не Штирлиц все-таки.

– Ась, я же не призываю тебя добывать секреты РСХА. Ты просто должна быть осторожна. По счастью или по несчастью тебе стало известно кое-что лишнее. Постарайся это скрыть. Если наши предположения - только бредни двух ополоумевших дилетантов, значит, нам с тобой крупно повезло. Ну а если правда - вот тогда даже дышать надо будет через раз...

– Утешил!

– Извини, милая. Просто предостерег.

Я сидела как в воду опущенная. Даже последние мысли покинули мою бедную голову - там сейчас была только звенящая пустота отчаяния.

– Эй, Лиса Алиса, а какие ты книги купила?

– Там, в сумке посмотри.

Дима вернулся в комнату, слышно было, - усердно копается в моем пакете, как фокстерьер в клумбе. Вдруг присвистнул:

– Чур, Булычева я первый читаю!

Я согласно кивнула.

Он появился в дверях:

– Рыжая, ну перестань киснуть. Все в порядке. Наши служебные неприятности не должны портить нашу жизнь. Иди сюда ко мне.