Сказал он это таким тоном, словно речь шла о погоде или о подгоревшей яичнице. На лице Роя возникла непередаваемая гримаса удивления:

– Ты это чего, Ян? Не ожидал от тебя такого! Ты ведь поехал ради неё, да и меня своим примером вдохновил. Неужели, в полушаге от финиша ты захочешь сдаться?
– немного помолчав, он добавил.
– По-моему, это ты должен был меня отчитывать, а не наоборот. У меня храбрости куда меньше, особенно по пустынным делам.

– А я и не собираюсь сдаваться. Мы доберёмся до Мёртвых гор и найдём Лио. Живую или мёртвую - но всё равно найдём. Просто…

Яну пришлось рассказать о снах. Начал он с того злосчастного сновидения, о котором узнал от любимой. Потом поведал о своих. А в завершение практически дословно передал содержание последнего. Того самого, где Лио признавалась, что умерла и что она влюблена в другого.

– Конечно, я этому не верю, - признался Ян, - но нервы они мне потрепали изрядно.

Рой с минуту напряжённо думал. Затем он хлопнул друга по плечу и сказал:

– Не беспокойся, всё объясняется психологией. Наши предки видели солнце, это просто генетическая память. Все видят во снах либо солнце, либо горящее небо, либо ещё всякую чертовщину. "Смерч наоборот"… м-м-м, это тоже объясняется довольно просто - спроси у любого психоаналитика. Всё остальное - просто результат твоего беспокойства. Ты боишься за Лио, вот тебе и снится, что она мертва и что больше тебя не любит.

– Возможно. Но ей снилось то же самое!

– Откуда ты знаешь? Ты разве можешь влезать в чужую голову? Сестрёнка рассказала тебе о смерче и о солнце, и этот образ впечатался в твоё сознание. Ты же не можешь ручаться, что вы видели одинаковую картинку? Нет, просто твоё воображение неплохо потрудилось. Естественно, оно рисовало со слов Лио.

Ян пожал плечами:

– Надеюсь, ты прав. Я и сам в это не верю.

– Вот и не верь. И почитай что-нибудь по психологи, когда вернёмся. Полезная вещь, между прочим.

"Если бы тебе такое приснилось, ты бы тоже поверил" - хотел ответить Ян. Но он промолчал, решив, что тема себя исчерпала. О снах и о девушках можно говорить бесконечно, однако собирателю совсем не хотелось этого делать. Пускай лёгкая грусть так и останется лёгкой грустью, а депрессия стоит в тени.

– Кстати, ты чем займёшься, когда всё кончится и мы вернёмся?
– поинтересовался Рой.
– Я вот, например, потрачу кое-какие сбережения и съезжу на озеро. Сейчас оно, конечно, пересохло, но там такая грязь! Говорят, целебная.

– А я думал, ты оккупируешь парк аттракционов, - улыбнулся Ян.

– Какие тут аттракционы! Да после нашего путешествия мне адреналина до конца жизни хватит. Причём, с излишком. Хоть продавай на внешнем рынке. Ну а ты-то чем займёшься?

– Не знаю, - рассеяно ответил Ян.

Он и в самом деле не знал. У собирателей есть правило: не говорить о доме, пока ты шастаешь по пустыне. Естественно, оно относится к коллективным вылазкам, а Ян чаще путешествовал в одиночку. "Не люблю собирателей, - говорил он, - хоть и сам принадлежу к их числу. Они сходят с ума от пустыни. И эти их ритуалы, и идиотская привычка обожествлять всё вокруг…".

Если поступать, как Рой, и руководствоваться психологией, можно сказать, что собиратели скрывают комплекс неполноценности за любовью к пустыне и опасным приключениям. Как правило, они - одиночки по жизни. Непонятые личности, свихнувшиеся учёные или такие как Ян - романтики и любители путешествий.

В общем, лишние люди. Избыток. Те, кому тесно в городах. Души, вытесняемые гидравлическим давлением в безжизненную зону. Существа, не нашедшие места возле большого солнечного дерева.

Конечно, таким себя Ян не считал. Он не записывался в ряды неудачников, да и в городе ему жилось неплохо. Парню нравилась если не сама пустыня, то уж точно, романтика приключений. Быть первопроходцем и совершить множество открытий, рискуя при этом, жизнью - разве это не замечательно?

Впрочем, что хорошо для юности, не всегда полезно для более зрелого возраста. К тому же, прятать страхи методом бегства от общества - не самый верный выход. Если человека что-то тревожит, он должен встретить проблему лицом к лицу. И решить её по-мужски.

Либо победить, либо погибнуть.

– А, ну, значит, вернёшься к прежней жизни, - ответил за парня Рой.
– Что ж, я, наверно, поступлю так же. Хотя, куча денег уйдёт на отстройку дома. Мне тоже придётся вложиться, хотя я редко теперь ночую с родителями.

Не отрывая глаз от горизонта, Ян сказал:

– Вряд ли. Не хочу возвращаться к прежней жизни. Пустыня мне осточертела, а семейная жизнь не требует такого риска. Мне не хочется, чтобы в один прекрасный день Лио осталась вдовой, а дети знали меня только по фотоальбомам.

Рой чуть не свалился с паука.

– Полчаса назад ты утверждал, что Лио мертва и вещие сны никогда не врут! А теперь ты говоришь, что рад жениться на моей сестре и терпеть не можешь пустыню. Ян, ты необыкновенный человек!