"Вернусь домой, скажу, что всё пропало, Лио мертва, а после цепи чёрных монолитов начинается аномальная зона, и туда не пройти…".

Ян никогда не думал о самоубийстве - обычно, целеустремлённых людей такие мысли не посещают. И даже сейчас он отвергал эту затею: "Ну умру я, ну, попаду на небо. А дальше? Я увижу Лио с другим - с той самой лимонной рожей, будь она неладна! И что? Мне придётся вечность страдать? Ну уж нет. Лучше вернусь в город и буду жить, как жил. Или отправлюсь к Мёртвым горам и найду Лио, вернее, всё, что от неё осталось. Хоть похороню по-человечески…".

Парень боролся сам с собой, не зная, что делать. Будь он на свободе, он бы скорее принял решение и отправился бы его исполнять. А так, собирателю пришлось довольствоваться лишь собственной фантазией.

В таких муках протекла ночь. Она показалась Яну вечностью, и приговор, который его ждал, не казался теперь чем-то особенным. В семь часов заскочил Сэй. Принёс тарелку овсянки и стакан люминесцирующего апельсинового сока.

– Ян, что с тобой!
– воскликнул он в ужасе.
– Да на тебе же лица нет!

– Меня мучили кошмары, - сдавленно ответил собиратель.

Сэй покачал головой:

– Так дело не пойдёт, дружище. Если волнуешься о будущем, то скажу прямо: тебя, скорее всего, просто выгонят с базы, но убивать не станут. Или отправят в аномальную зону, а сами будут следить за тобой в телескоп. Тебе же всё равно туда надо, верно?

"Полковник бы меня туда не пустил, - мысленно ответил Ян.
– Он же считал меня ключом. Но никакой я не ключ - иначе, к чему мне снятся такие сны? Наоборот, мне должны были предоставить Лио. Сказать, что она рядом, что стоит лишь пройти между чёрными столбами-обелисками, и она упадёт мне в руки… А так, это словно предупреждение: не ходи в ту сторону, дурак, а не то погибнешь".

– Ну ладно, не скисай, - Сэй похлопал его по плечу.
– Держись, дружище, мы с тобой. Кстати, паук, на котором ехал вчера Рой, не умер. Представляешь? В него всадили не меньше дюжины огненных шаров, и все думали, что он окочурился. Но наш гость жив. К утру раны заросли, что даже следов не осталось. Чудо, не правда ли?

– К чему ты мне всё это рассказываешь?
– спросил Ян, вяло ковыряя ложкой кашу.

– Чтобы поднять тебе настроение, естественно!
– улыбнулся Сэй.
– Ведь нельзя же быть такой букой - девушки любить перестанут.

Ян выдавил горькую улыбку.

– Вот, уже лучше, - похвалил друга учёный.
– Ну ладно, ты пока ешь, а я вернусь и сообщу тебе о результатах совещания. Хорошо?

Сэй покинул комнату. Он что-то насвистывал себе под нос, и Ян подивился, какое же у него светлое настроение. Вряд ли, собиратель хоть когда-нибудь испытает такое же. Человеку без цели трудно жить на этом свете.

"Судьба сломанных игрушек не любит" - вздохнул Ян, решив прикончить еду и со спокойной совестью ждать приговора.

Когда тарелка опустела, он вдруг пришёл к одной странной мысли. "А что я теряю?
– подумал собиратель.
– Даже если сон правдив, во что я больше верить не буду, то чего я теряю? И вообще, сдалась мне эта любовь! Я доберусь до Мёртвых гор и посмотрю, в каком гнезде я найду Лио. А если не найду, то хотя бы побываю в легендарном месте. И буду в старости кому-нибудь рассказывать: вот дедушка Ютото в аномальной зоне побывал, и даже живым вернулся! А если не вернусь, не велика потеря. Хоть посмотрю, как люди после смерти живут. И хоть краем глаза увижу Лио… если сон правдив, конечно".

Без всяких самовнушений и прочей духовной гимнастики, Ян убедил себя, что терять ему нечего. Пытаться всегда нужно, а что уж из этих попыток вырастет - решать не человеку. Судьба относится благосклоннее к тем, кто рвётся к победе, а не к скулящим от каждого промаха неудачникам. И даже если цель жизни стала для тебя одной сплошной раной, ты должен к ней стремиться. Хотя бы из желания одним глазком взглянуть на солнце.

И Ян, со спокойной совестью, завалился на кровать. Ничто его больше не мучило, и парень даже не успел заметить, как погрузился в приятный целительный сон.

Три часа пролетели за одно мгновение. Так не хотелось вставать и прерывать этот волшебный отдых! Тем более, спал Ян не на земле, и даже не в палатке, а на кровати. Пусть, не на самой лучшей во вселенной, но всё-таки - не под открытым небом.

– Ну чего там?
– отмахнулся собиратель, когда кто-то начал трясти его за плечо.
– Не видите - я сплю!…

– Ян… - раздался знакомый вздох.

Парень открыл глаза и сел. Было ровно десять часов, рядом стоял Сэй. Только, весёлости в нём не осталось ни капли. Словно какой-то паразит прогрыз в его светлой душе отверстие, и вся радость вытекла без остатка. Некогда светлое и жизнерадостное лицо учёного стало мрачнее неба.