– Пап, а там, у первой Звезды…

– Что?

– Ты… меня почувствовал?

На него долго смотрели тёмные слепые линзы. Люк вздрогнул и отвернулся.

– Люк, - сказал Вейдер, - эта история началась не со Звезды. И ты ничего не поймёшь, если не поймёшь сначала, что такое был давний Орден.

– Как я могу понять, если…

– Джедаи стали сейчас такой же сказкой и легендой, как ситхи когда-то?

– То, что рассказывал Бен, было действительно больше похоже на сказку, - печально ответил Люк. Он не хотел притворяться. – Но то, что он умел, было похоже на сказку гораздо больше, - он криво улыбнулся. – Я впервые видел, как человек творит чудеса. И он сказал, что я смогу то же… Хана тогда аж передёрнуло. Джедаи ведь под запретом, - Люк неожиданно заливисто хохотнул. – Но Бен ему очень понятно объяснил, что может сделать один старый джедай, запертый в гиперпространстве с одним обвешанным оружием контрабандистом. Хан такой, - Люк смущённо улыбнулся. – Он совсем неплохой человек. Но сначала ему надо доказать, что ты не сопляк, и с тобой можно иметь дело. Кажется, - улыбка снова стала печальной, - Хан к концу полёта уже размышлял, как бы заполучить старого джедая в долю. Сам понимаешь, неучтённый одарённый…

Он опомнился и взглянул на отца. Вейдер кивнул.

– Тебе нравился Бен?

– Да. Очень, - Люк не опускал взгляда. – Он был первый… и пока единственный, который увидел во мне меня… настоящего. Который чего-то такого коснулся, о чём никто раньше не подозревал. Он был… очень печальный. Мне кажется, он стал таким только со мной. Я хочу сказать… печаль – это ведь лёгкое чувство? А раньше была только тяжесть. И темнота. Понял, что когда согласился с ним уехать, я… я ему как будто ещё кусочек полноценной жизни подарил. Извини, пап. Для тебя он, конечно, враг и сволочь, но…

– Оби-Ван был воином и умер, как воин, - сказал Вейдер. – В каждый из определённых моментов я могу его ненавидеть. Лично. Но в общем и целом – я ему салютую мечом. Как и магистру Йоде. Как и всем, кто сражался до конца.

Пара вылупленных глаз.

– Но они… тебя искалечили! И чуть не убили…

– И отобрали детей, - кивнул Вейдер. – И чуть не сделали так, что я убил императора и покончил тем самым с собой. Это война, Люк. Я же говорил. Разве ты не понял?

Император.

Стыло одиночество холодной льдинкой между губ. Застывала душа. Тонкой струйкой в неё просачивался холод.

Император беспокойно шевельнулся. Это что ещё такое? Он осознал, что стоит посреди пустой каюты и смотрит в стену перед собой пропущенный им промежуток времени.

Что случилось? Опять?..

Твой мальчик с тобой, и ничего не случилось. Ага, язвительно ответил он сам себе. А теперь попытайся в этом убедить подсознание. Которое решило свалиться в бездну алогичных связей именно потому, что уж слишком устало болеть. Ты, конечно, сам и позволил. Но тебе это тоже надоело.

Любой шаг Вейдера от него, особенно шаг к сыну воспринимался однозначно. Пустота. Обрыв. Вакуум от с хлопком вычмокнувшего воздуха из пространства. Как будто время на мгновенье застывает. И в это мгновение, которое может длиться любой неопределённый срок, невозможно дышать. И мир вокруг умирает.

Палпатин с неодобрением покачал головой. Старость. Уже даже не старость – древность. Постепенно он истаивает, исчезает. Все события, все лица сливаются в неинтересный серый ком. И только горячая кровь его детей…

Которых в основном убивали.

Палпатин поджал губы типично стариковским жестом. Посмотрел на себя в этот момент в зеркало. С отвращением. Старик он и есть старик. А что ты ещё хочешь? Прожить тысячу лет жизнерадостным и здоровым? Эдаким молоднячком.

После шестисот не так уж легко поддерживать себя в форме и быть полным сил.

Болезнь начинается вот здесь. В голове. Там же начинается старость. Как только признаёшь этот факт, он тут же тебя подчиняет. Поэтому встречаются молодые старики и старообразные молодые люди. Вейдеру, в сущности, удалось остаться самим собой, потому что он упорно не признавал себя инвалидом. Аж до бешенства доходило.

…Оби-Ван Кеноби.

Да-да. Палпатин сконцентрировался на этом имени. Оби-Ван Кеноби, рыцарь-джедай. Пойди сейчас разберись, почему они тогда решили не искать ни его, ни Йоду. Попробуй вытащи все концы и начала в том перепутанном клубке мотиваций. Можно было б, конечно, устроить целенаправленную, методичную, скрупулёзную прочистку всех территорий. Татуин, между прочим, оказался б во втором эшелоне планет, которые следовало обыскать. Это значит: нашли через год. Почему не искали?