Принцесса заворожено наблюдала за его движениями. Простые движения завтракающего человека. Экономны и точны, как в бою. И оттого красивы.

– Наверно, мир сошёл с ума, - вдруг сказала Лея. Оно устало положила локти на стол и облокотилась о них. – Я уже мало чего понимаю.

– Принцесса, я понимаю того меньше, - сухо сказал Палпатин. – Это не поза. Именно потому, что я знаю больше, я прекрасно вижу область своего неведения.

– Мой отец, - пробормотала Лея и залпом допила остатки чая. – Бейл. Не знаю. Не знаю, что думать.

Палпатин посмотрел на неё из-под бровей.

– Поверили, что не подделка?

– Сама не знаю… Впрочем, я уже ничего не понимаю! – взорвалась она. – То, как по-хамски вы себя вели на Звезде… И то, что сейчас…

– Ну, так сообразно тому, с кем я говорю, - усмехнулся Палпатин. – И хочу заметить, что тогда я вам тоже не лгал. Если бы вы не захотели стать моей ученицей…

– Да неужели?

– Ужели. Это было сказано несколько более эмоционально, чем я бы сказал потом, - оборвал Палпатин. – Но правдиво. И потом, тогда мне невероятно хотелось вылить на кого-то своё раздражение. А вы в тогдашнем своём состоянии, принцесса, вызывали неимоверное раздражение. При том, что изначально в своём поведении были не виновны. Эта отговорка не работает, когда речь идёт о взрослом человеке, - он помолчал. – Вы верите, что ваш приёмный отец мог это сделать?

Лея покачала головой и уставилась на свои руки.

– Я не знаю, что думать. Он был хороший… Я хочу сказать, мне в детстве с ним было интересно и хорошо. Он не мог меня…

– Именно вас?

– О чём вы?

– Пока не знаю, - сказал император. – Если поможете, надеюсь узнать.

– О чём?

– О ком. О вашем отце, Бейле Органе. Вы выросли рядом с ним. А главное – вы выросли на Альдераане. Мне нужны ваши воспоминания, принцесса.

– Какие воспоминания, если я даже и не думала…

– Вы жили там. Нечто всё равно должно было попасть в поле вашего зрения. Даже если бы вы пропустили это мимо глаз. Не поняли. Не заметили. То, что для вас было непонятно и не важно, для меня будет иметь большой информационный смысл.

– И я для этого должна начать перебирать воспоминания своего младенчества?

– Зачем вы. Я.

– Вы?

– Да. Я могу вытащить у вас это из головы. Если, - прибавил он столь же сухо, - вы дадите на это согласие.

Принцесса передохнула.

– Как благородно! – выпалила она в старческое лицо пополам с гневом и страхом.

– Отнюдь. Чтобы понять и увидеть, мне необходима ваша добрая воля. Ваша открытость. Иначе я вместо реальности буду бороться с вами. Мне это не нужно. Легче расспросить.

– И что вы надеетесь узнать?

– Кое-что, - ответил Палпатин столь странным тоном, что Лея вздрогнула и пристально посмотрела на него. – Кое-что столь важное, что от этого зависит наша дальнейшая жизнь и свобода. Или не зависит, - он взглянул в глаза Лее. – Это будет гораздо хуже.

– Что?

Император промолчал, резко поджав губы и глядя ей в глаза.

– Мы можем что-то узнать? – спросила Лея.

Палпатин улыбнулся.

– Хорошо, - сказал он. – Я принимаю этот вид сделки. Не до конца, конечно. Но…

– Сделки?

– То, что я пойму, я скажу вам. Вы это хотите знать?

– Да!

Страх сменился звенящим ощущением бездны, в которую она падает – и восторгом от головокружительного полёта. Это ощущение было ей внове. Оно освобождало.

– Тогда… - сказал Палпатин. Он запил последний кусок бутерброда последним глотком чая. – Тогда я постараюсь объяснить вам, что вам следует сделать.

Снова Люк.

Вейдер пришёл, как и обещал, через час.

– Сегодня в конце дня мы выходим возле Корусканта, - сказал он походя. – Если хочешь, можно увидеть это с мостика. Зрелище феерическое. Для тех, кто ни разу этого не видел. Даже я иногда удивляюсь. А уж сколько раз… - Вейдер задумался. – Сколько раз я это видел. И каждый раз в новом статусе.

– Угу, - сказал Люк, судорожно прожёвывая бутерброд. – Извини.

– Людям свойственно есть, - ответил Вейдер. – У них существует такая потребность. Это нормально.

Сел перед ним, небрежно откинувшись в кресле. Небрежность была сродни запакованной пружине.

– Расскажи мне о Кеноби, - сказал Вейдер.

От неожиданности Люк прекратил жевать. Потом дожевал, запил глотком чая.

– О Кеноби? Но ты же знаешь. Бен меня учил около недели, и…