– Да, да!
– с готовностью закивал одурманенный домовой, умильно заглядывая эльфу в глаза.
– Покорммрлю, и салфеточку посстелю!

– Ещё чего!
– отрезал парень.
– Первым, кто кормил меня с ложки, была моя мама, а последним будет жена!.. После особенно бурной ночи...

– О, хозя-аин, ты уходишшь, ты покидаешшь своего верного Симеона?
– тоскливо провыл чёрный кот.
– Я не смогу засснуть! Мне одиноко, мне страшшно в этом большом доме!

– Раньше не боялся, теперь-то что случилось?

– Мышшши...

– Мыши?

– О, хозя-а-аин, они шушукаются, они шшепчутся у меня за спиной! Ты не знаешь... Они замышшляют убийство!

Вилль схватил кота подмышки и заглянул ему в глаза. Морда у домового была совсем безумная, осовелый взгляд блуждал по комнате и ни на чём не мог остановиться.

– Это что, только от запаха?
– пробормотал Вилль.
– Не переборщить бы.

– Хозяин, хозя-аин!
– продолжал орать домовой, бестолково мотая головой.
– Оставь мне... останься сам... вместе выпьемммр... убьём мышшшей!

Вдруг Симеон резко дёрнулся, а потом обвис на вытянутых руках эльфа, бессильно уронив усатую голову.

– Симка!

Он прижал домового к груди и приподнял за подбородок кошачью голову. В следующее мгновение страх на его лице сменился снисходительной усмешкой. Симеон был попросту в стельку пьян, и на морде теперь блуждала счастливая улыбка.

– Ничего себе сиропчик!
– ухмыльнулся эльф и положил домового обратно на диван, оставив его наедине с кошачьими видениями.

– ...Щас покажжу...укушу...покажу-у...- сонно пробормотал Симеон, дёргая передней правой лапой с выпущенными когтями.

"С мышами воюет", - решил эльф и закрыл за собой дверь.

***

Рисовала Алесса исключительно по памяти, но как раз на неё девушка и не жаловалась. Штрихи, нанесённые заточенным угольком, ложились ровно, один к одному. С рисунка задорно улыбался курносый мальчик лет восьми-девяти, который держал под уздцы лошадь, и животное покорно склонило голову к маленькому хозяину. Мальчика звали Лексеем, а лошадь Лыськой. Вообще-то, родители купили скотинку в подарок Алессе, и та окрестила её Ириской, но пятилетний отчаянно шепелявящий Лешка, встречая их у околицы, постоянно горланил: "Лиска на Лыське едет!" Так лошадь стала откликаться на новое имя, не подозревая, что оно позорит её роскошную золотую гриву.

Девушка отклонилась от самодельного мольберта и прищурилась. Вроде ничего, похож... Оба похожи.

"Лиска, а ты куда?"

"Спи, Леш, я на рыбалку"

"Ты утром придёшь?"

"Да, и тебе тритончика принесу"

Но Лиска не вернулась. А, уходя, поняла, что так и не смогла его обмануть. Обернувшись у порога, она поймала взгляд ребёнка, в котором читалось желание броситься, обнять и не пустить. Сейчас Лексею почти четырнадцать, а лошадь, наверное, умерла - уже тогда она была стара.

От воспоминаний её оторвал настойчивый стук в дверь, причём Алесса твёрдо знала, кого занесло с попутным ветром. Зашёл бы днём, чтобы она успела куда-нибудь благополучно слинять!

– Леська! К тебе пришли!
– крикнула Марта с первого этажа. Да ещё черенком метлы в потолок постучала, чтоб наверняка.

Алесса переставила мольберт к стене и нехотя стала спускаться вниз. Ещё на лестнице она встретилась с эльфом взглядом, и почему-то выражение его лица пантере очень не понравилось.

– Добрый вечер, Алесса.

– Для кого-то добрый, а для кого - испорченный, - поздоровалась девушка.

Марта укоризненно цокнула языком, но эльф не обратил на хамство ни малейшего внимания. Он всё также спокойно продолжал её разглядывать, перебирая пальцами по горлышку винной бутыли.

– В чём дело, Алесса?
– холодно спросил парень.
– Почему ты меня избегаешь?

– Это не я тебя избегаю, а ты меня преследуешь. И не надо так на меня смотреть - в сосульку превращаться я и не подумаю!

– Когда кто-то прячется от стражи, значит, он её боится, а, следовательно, ему есть что скрывать. А что скрываешь ты, Алесса из леса?

– Да много чего, я ж - знахарка!
– рявкнула девушка, мгновенно растерявшись.
– Заспиртованные головы младенцев под кроватью, банку с кровью девственницы в шкафу, ожерелье из эльфийских ушек за зеркалом. Кстати, ещё для парочки там место найдётся!

– Ты мне угрожаешь?
– поинтересовался Арвиэль, и знахарка сглотнула.

В голове промелькнула паническая мысль: догадался! Одна сабля - в сердце, другой - хрусть по шее. И изумрудные эльфийские глаза будут смотреть в её, уже остекленевшие. Капитан стражи - герой, парень не промах. В том году скалозуба с одного удара завалил, в этом - перевёртыша-людоеда уничтожил.