Мода может измениться.

Как говорится: - Узнаешь леди по её манерам, а джентльмена по одежде.

Я опустился на колени и открыл футляр моей лютни.

Переместив лютню в сторону, я нажал крышку тайника и открыл её.

Я засунул запечатанное письмо Трепе внутрь, где оно присоединилось к полому рогу с рисунком Нины и небольшим мешком сушеных яблок, которые я туда положил.

Не было ничего особенного в высушенном яблоке, но по моему мнению, если ты имеешь секретное отделение в футляре своей лютни и не используешь его, чтобы скрыть вещи, в этом есть что-то ужасно, ужасно неправильное.

Я щелкнул, закрыв застёжки, повторно закрепляя крышку, затем встал, и собрал свои вещи, готовый сесть на корабль.

Трепе внезапно схватил меня за плечо.

– Я чуть не забыл!

Алверон упоминал в одном из своих писем, что молодые люди в его дворе играют на деньги.

Он думает, что это прискорбная привычка, поэтому держись подальше от них.

И помните, маленькие таяния составляют большие наводнения, так что вдвойне опасайтесь медленно изменяющегося сезона.

Я увидел, что кто-то бежит по доку к нам.

Это был человек с худым лицом, который ранее проходил мимо Элодина и меня на Каменном мосту.

Он нёс обернутый в ткань пакет под одной рукой.

– Я предполагаю, что это их пропавший без вести моряк,- быстро сказал я.

– Лучше мне быть на борту.
– Я заключил Трепе в быстрые объятия и попытался убежать, прежде чем он смог дать мне ещё больше советов.

Но он поймал меня за рукав, когда я обернулся.

– Будь осторожен по дороге туда, - сказал он, выражая тревогу.

– Помни: Есть три вещи, которые боятся все мудрецы: море в шторм, ночь без луны, и гнев мягкого человека.

Моряк миновал нас, и ударил по сходням забегая, и не обращая внимания на трясущуюся палубу и шум под ногами.

Я одарил Трепе ободряющей улыбкой и последовал за ним по пятам.

Два жилистых мужчины вытащили доску и я помахал напоследок Трепе.

Приказы были отданы, мужчины заняли свои места, и судно пришло в движение.

Я повернулся лицом к реке, к Тарбеан, в сторону моря.

МОЙ МАРШРУТ БЫЛ простым.

Я дожен был отравиться вниз по реке в Тарбеан, через пролив Рефтинга, вдоль побережья в сторону Джанпуя, затем вверх по реке Арранд.

Это было длинее, чем путешествие по суше, но в конечном счете лучше.

Даже если бы я мог купить почтовое письмо и менять лошадей при каждой возможности, это всё дало бы мне всего три оборота, чтобы достигнуть Северена по суше.

И большая часть этого пути проходила через южный Атур и Небольшие Королевства.

Только священники и дураки ожидали, что дороги в той части мира будут безопасны.

Водный маршрут был на несколько сотен миль длинее, но судам в море не приходилось остерегаться скручивания и поворотов дороги.

И в то время как хорошая лошадь может установить лучший темп чем судно, Вы не можете ехать верхом день и ночь, не останавливаясь, чтобы отдохнуть.

Водный маршрут занял бы приблизительно дюжину дней, в зависимости от погоды.

Из–за любопытства я тоже был рад следовать морским маршрутом.

Я никогда не был на любой воде больше, чем река.

Моя единственная реальная озабоченность состояла в том, что не было ничего, что могло бы развеять мою скуку кроме ветра, волн, и матросов для компании.

Несколько неудачных осложнений возникли во время поездки.

Короче говоря, был шторм, пиратство, предательство, и кораблекрушение, но чуть в другом порядке.

Также само собой разумеется, что я сделал очень много вещей, некоторые героические, некоторые опрометчивые, некоторые умные и смелые.

В течение моей поездки я был ограблен, утоплен, и оставлен без денег на улицах Джанпуя.

Чтобы выжить, я выпрашивал корки, украл мужские башмаки, и декламировал стихи.

Последнее особенно должно было показать, насколько в действительности отчаянным было моё положение.

Однако, поскольку эти события имеют мало общего с сердцем истории, я должен опустить их в пользу более важных вещей.

Просто скажу, что мне потребовались шестнадцать дней, чтобы достигнуть Северена.