– Сейчас будет. А вот где Дубина, хотелось бы мне знать?

Из меня как из лопнувшего шарика с шипением вырывается воздух.

– Самой интересно.

– Надеюсь, ты не передумала?

«Как же дадите вы передумать!»

– Нет! Если придет!

Дождавшись прихода Олеси, размещаемся за столом. Время неукоснительно бежит, и нет только тебя. Улыбаюсь, но взгляд то и дело обращается к настенным часам. Девчонки отводят глаза, делая вид, что не замечают моей нервозности. Но я вижу как время от времени, то у одной, то у другой поджимаются губы от злости.

Я не понимаю, что происходит, неужели ты в отместку за свой день рождения решил заставить меня просить тебя прийти. Не верю. Ты бы обязательно позвонил, если передумал. Позвонил же, да? А если, нет? Становится ужасно жалко себя. Понимаю, что с каждым мгновением мне все труднее сохранять маску благополучия и веселья.

Игристое сладкое шампанское, кажется не уместным на этом столе.

Резко встаю и выхожу из комнаты, ловя на себе сочувственные взгляды подруг.

– Я сейчас. Вино принесу. – Мне надо выйти, срочно, пока еще могу удержать в себе, подгоняемые жалостью подруг, горькие слезы обиды и разочарования.

– Не судьба! Значит так надо. – Шепчу, тяжело привалившись к холодильнику. – Давай, соберись, Света! Засунь свою гребенную эмоциональность поглубже, натягивай улыбку и веселись, не порть настроение людям. Ты же СИЛЬНАЯ! ВСЕ СМОЖЕШЬ! – Ирония шипением вырывается наружу в воззвании к себе.

Делаю глубокий вдох, беру бутылку и направляюсь в комнату с твердым намерением следовать данным самой себе указаниям.

Чуть не роняю ее от неожиданности, когда у входной двери меня застает звонок.

Трясущимися руками открываю замок… и вижу тебя.

Ты такой милый с этим плюшевым огромным медведем под мышкой одной руки и коробкой с цветами в другой.

– Привет! – Ты имеешь наглость очаровательно улыбаться мне.

«Идиот! Ты хоть представляешь, что я пережила за эти пятнадцать минут твоего опоздания!» - Мысленно отчитываю я, но вслух лишь тихо произношу. – Привет.

Пружинка стягивающая нервы в каменные узлы, ослабевает и впервые за день я улыбаюсь по-настоящему.

Короткое застолье с соответствующими случаю тостами. Вино игриво будоражит кровь. Олеся достает гитару, и мы начинаем петь, не стесняясь того, что порой не попадаем в такт, танцуем, фотографируемся.

Антон после нескольких рюмок, а скорее всего после твоего прихода, действительно оживляется и теперь, как заправский журналюга с фотиком наперевес, подкарауливает провокационные моменты на будущую память.

Я точно знаю, что в альбоме у меня скоро будет как минимум с десяток откровенно-эротичных картинок подруг, запечатленных во время танца, и не меньше с различными забавными гримасками.

Устав беситься и определив, что сейчас всем определенно не до нас, тихонько подкрадываюсь к тебе.

Ты сидишь на кресле и с задумчивой улыбкой перебираешь гитарные струны, подбирая какой-то лиричный мотив. Странно, я никогда не слышала твоей игры и сейчас слегка обескуражена тем, что у тебя это получается. Опустив колено на подлокотник, подбираюсь к уху.

– Мне нужно с тобой поговорить, - Поворачиваешь лицо, и мои губы нежной лаской скользят по твоей щеке. Мелкая дрожь пробегает по телу и я, цепляясь за спинку, зачарованно смотрю в твои непроницаемые глаза. От резкой вспышки, осветившей нас, вздрагиваю и не без посторонней помощи приземляюсь на твои колени. Как поглупевшая от любви дурочка, любуюсь широкой от уха до уха улыбкой под щелканье фотоаппарата.

– Сейчас?
– Твои губы так же мимолетно и невинно слегка касаются моей щеки.

«О чем ты? Ах, да, поговорить… Еще секундочку. С тобой так уютно!»

Прищурившись от удовольствия, даю себе еще мгновенье и, вскочив, тяну за руку на кухню.

«Неужели я скажу сейчас? А как… Как мне это сказать? Вот так просто развернуться и огорошить с порога?»

Ты идешь рядом без сопротивления, но тем не мене твоя рука так и находится в моей.

– Что ты хотела сказать, Ники? – Никакого волнения, лихорадящего меня, лишь спокойное любопытство.

– Я… - Надрывный глухой звонок телефона, оставшегося на кухне, раздается еле слышной трелью. Отпустив твою ладонь, я устремляюсь к нему, как к спасательному кругу, позволяющему отдышаться перед прыжком в омут. – Подожди, сейчас отвечу.

– Да?

– Света?! – Мое сердце замирает в тревожном непонятном волнении от звука незнакомого голоса.

– Да… я.

– Простите, а не могли бы вы позвать Лешу к телефону?

Молчу в прострации.

«Откуда ж ты такая вежливая на мою голову сыскалась?»