Чиаки покосился на девушку. Наги, подставив лицо ветру, улыбнулась:

– Мы сюда столько вдвоем ходили, что он для меня просто как задний дворик.

– …

– О, вот оно!
– Наги внезапно схватила Чиаки за руку и потащила к прилавку, на котором выстроился целый ряд разноцветных амулетов.

– Ух!

Среди них была и знакомая тигриная голова в профиль, желтая с черными полосками.

– Эт-т-то…

– Разве не мило? Это тигр-амулет. Чиаки-сан, вы что, не любите тигров?

– Что? А…ха-ха-ха!
– и Чиаки судорожно захихикал.

Когда они спускались по лестнице, Наги снова заговорила:

– Мама…она умерла полгода назад…

Чиаки видел, какой одинокой она выглядит и как печально смотрит под ноги.

– Когда она заболела, то повторяла снова и снова: “Хочу вернуться домой, к твоему отцу. Хочу вернуться в дом, откуда виден океан. “

– Виден океан?

– Да, это про дом, где мы жили, когда я была маленькой, - губы Наги тронула улыбка.
– Понимаете, здесь в Наре нет океана.

Чиаки вопросительно взглянул на нее:

– Наги..?

Но девушка снова шла, пряча лицо. Чиаки, вспомнив о тайном и недальновидном браке ее родителей, задумался.

– У меня только один папа. Раз и навсегда. Мама умерла из-за этого мерзкого человека, - наконец, выговорила Наги негромко, но уверенно.
– Это он во всем виноват.

Чиаки вздрогнул и потемнел лицом, но тут девушка повернулась к нему и улыбнулась, будто забыв о только что сказанном:

– Вот эта дорога ведет к вершине, а там стоит храм Кюхачи-сан(6). Хотите сходить?

– Кюхачи-сан?

– Ну да. Люди ходили сюда за водой, потому что там ее не было. Наливайте этим, - Наги взяла одну из жестянок, во множестве висящих около фонтана, и передала Чиаки, а потом подобрала ковшик и начала лить воду в другую.

– П-постой, ты что, вправду собираешься на вершину? Вот с этим?

– Ой, а вы не хотите?

– Не то что бы, но ты ведь ранена. Может, хватит на сегодня? Тебе надо отдохнуть.

– А…вы правы, - Наги снова взглянула на перебинтованную руку.

– Наверное, сейчас из-за обезболивающего ты ничего не чувствуешь, но все же будь поосторожнее, хорошо?

– Извините, увлеклась, - искренне и застенчиво проговорила Наги.
– Это, наверное, потому, что я так перенервничала и испугалась…

– …

– Бабушка и другие родственники всегда рядом. Они все страшные и я их не люблю. Они без конца бормочут про семейные деньги и фамилию, так мама из-за этого тоже все время расстраивалась, - Наги перевела взгляд на гору.
– Ну и ладно. Драконий Бог со мной. Чиаки-сан, вы ведь его слуга, правда? Я слышала от него послание: “Я охраню тебя, так будь спокойна.”

– Божественное послание?

– Да. Храм Драконьего Бога вон там. Я много раз ходила туда поклониться ему. И молилась. Чиаки-сан, вы ведь уже все знаете, да?

– … - на лице Чиаки явственно читалось сомнение.

– Ну и хорошо. Все будет замечательно. Я верю Драконьему Богу.

– Ты…

– Прошу, отныне и впредь, храните меня, - Наги радостно усмехнулась.

Похоже, она всем сердцем верила, что Чиаки - слуга Драконьего Бога. Только вот что она имела в виду под божественным посланием? Драконий Бог горы Сиги… Чиаки вдруг замер, позабыв вздохнуть.

“Она ведь не…”

Небо потемнело, и солнце скрылось за тучами. В отдалении смутно рокотал гром.

*

Когда они вернулись, сильная гроза уже прошла. Около дома была припаркована Presia, и возле нее стояли Такая и Наоэ. Чиаки вышел из автомобиля и помахал:

– Эй, парни, уезжаете?

– Тьфу, и почему меня не удивляет, что ты уже девушку успел подцепить?

Наги тоже вышла. Они с Чиаки успели промокнуть до нитки. Чиаки представил Наоэ и Такаю как знакомых, и Наги поклонилась.

– Схожу за полотенцем, - и она отправилась в дом.

Чиаки вручил Такае, проводившему ее взглядом, коробку:

– Держи. Сувенир с Сиги.

– Что там еще?

– Тигр из папье-маше.

– Ты на что намекаешь?!

Рядом Наоэ негромко заметил:

– Так это дочка Сиохара?

Чиаки снова посерьезнел:

– Узнал что-нибудь?

– Да, определенно сильная злоба…ну, больше даже чужое присутствие, чем злоба. Как мы и подозревали, в девочке какой-то призрак.

– Этот чайник Хирагумо?