– Мамочка, - тихонько позвала Катя.

Ульяна почувствовала, как её руки коснулись холодные пальчики дочери, осторожно погладили и слегка сжали мизинец. Катюша захныкала, и опустила голову рядом с рукой мамы, щекоча дыханием.

Господи! Бедный её ребенок! Что ей пришлось пережить этой ночью...

– Котёнок, - голос Артёма, ласковый и внимательный, успокоил малышку.
– Пойдем, маме нужно отдохнуть.

– Но я хочу быть с мамой...
– жалобный писк.
– Я не хочу уходить... крестный...

По щеке Ульяны заскользила горячая слеза. Она никогда не простит себе той неосторожности и дерзости, которые привели к тому, что её дочь сейчас, чуть не плача, сжимает её пальцы мертвой хваткой, а голосок дрожит и срывается.

– Маму не надо сейчас беспокоить, малыш, - терпеливо продолжал уговаривать Тёма.
– Когда маме станет лучше, ты сможешь оставаться с ней, сколько захочешь.

– А когда маме будет лучше?

– Сейчас ей сделают укол...

– Укол?
– ужаснулся ребенок.

– Да, укол, чтобы мама отдохнула и быстрее выздоравливала... Она поспит, а утром мы вернемся. Пойдем, малыш?

Катюша поцеловала запястье мамы и сказала:

– Я тебя сильно-сильно люблю, мамочка.

Артём, а Ульяна была уверена, что это он, стер слезу с опухшей щеки девушки, погладил её по голове. Кажется, он что-то говорил ей, но Ульяна не разбирала тихих слов. Голова кружилась, она ощущала это даже с закрытыми глазами... клонило в сон.

Когда Артём ушел, Ульяне стало страшно оставаться наедине с бушевавшими внутри эмоциями. Слишком сильными они были, путаными, обволакивающими и неизбежными...

Чтобы хоть как-то отвлечься, девушка затеяла внеплановую уборку. Она часто убирала по ночам, в тишине, думая о чем-то своем или слушая музыку в плеере. Ульяна загрузила белье в стиральную машинку и, выдраив ванную комнату, постепенно переключилась на кухню. Уборка никогда не выматывала девушку настолько, чтобы валиться с ног от усталости, она, скорее, заменяла успокоительное.

Катя спала крепко, поэтому Уля не боялась разбудить дочь, но и шуметь старалась по минимуму, ведь соседей ещё никто не отменял. Уля, конечно, не долбила в стену перфоратором, но у панельного дома была неприятная особенность - прекрасная слышимость. Приходилось считаться с другими жильцами.

Около двух часов ночи, когда Ульяна, приготовив чай, довольная и расслабленная сидела за обеденным столом, прозвучал настойчивый стук в входную дверь. Девушка застыла с поднесенной к губам чашкой и, нахмурившись, прислушалась. Показалось? Спустя короткие мгновения стук повторился. Не показалось...

"Кого нелегкая принесла?"

Поставив чашку на стол, Ульяна вышла в прихожую и включила свет. Она посмотрела в "глазок", цепенея от страха. Ноги будто свинцом налились, девушка не могла сдвинуться с места и не смотреть на человека, стоявшего у двери её квартиры. Что ему нужно? Как он её нашел? Что он хочет доказать? Ульяна тяжело сглотнула тугой комок, образовавшийся в горле, пульс стучал в висках.

– Открывай!
– услышала она.

Слава еле стоял на ногах. Его шатало и, чтобы удержаться, упирался руками в её дверь. Он пьян... Даже через "глазок" Ульяне было прекрасно видно его "разукрашенную" физиономию.

– Открывай!
– Слава замахнулся и ударил кулаком в дверь, отчего сердце девушке испуганно подпрыгнуло.
– Тупая баба...

Ульяна ненавидела пьяных мужиков... А Славу и мужиком-то назвать язык не поворачивался. Ни на что не способный слизняк! И, тем не менее, этот слизняк нализался так, что его штормит в разные стороны, и... он явился к ней домой!

– У-у-уля-а-а, открывай!

– Не шастай здесь, лучше домой вали! Невеста, поди, вся извелась.

– Кто? Марта... извелась?

Он что, так и собирался торчать у неё под дверью и нести чушь? Может, стоит позвонить Тёме? Или Паше? Ульяна не завидовала Славе в том случае, если она всё же решится позвать на помощь своих мужчин. От одного Слава уже получил, осталось закрепить "общением" с Артёмом, и тогда он превратится в неописуемого красавца. Свадебные фотографии получатся яркими и запоминающимися.

– Уходи, Слав. Нечего тебе здесь ловить.