Комментарий “Диска” был более кратким, но лесть была, возможно, более по делу: “Боуи спас китов и рок”.

Действительно, говоря о прибытии, сделано оно было грациозно. Все эти статьи были умны и опьяняющи. Мне, лично, больше всего полюбился отзыв “Мелоди Мэйкер” – тогда, как и всегда, они врубались немного больше других.

Под точным, хоть и банальным заголовком “Звезда взошла” Рэй Коулмэн писал:

“Когда восходящая звезда поднимается к зениту, обычно во время какого-то одного конкретного концерта можно сказать: “Вот оно. Он своего добился.” Шоу было триумфом... Дэвид варьировал темп, даже немного замедляя его, чтобы сделать версию “Амстердама” Жака Бреля... Под конец сета он вывел на сцену Лу Рида, чтобы исполнить с ним “White Light White Heat”, “I’m Waiting for My Man” и “Sweet Jane”. Это было первое британское выступление Рида, но даже это не помешало вечеру быть целиком Боуиевским.”

Все это было сплошным волшебством, гораздо лучше, чем секс, наркотики и прочие общепринятые удовольствия; несомненно, динамика тех первых месяцев настоящей звездности была просто трансцендентной. Мы подсели на работу, действо, аплодисменты и снова работу. У нас даже не было времени на то, чтобы обдолбаться или даже просто напиться – не регулярно, по крайней мере, впрочем я не поручусь за Дэвида, пока он был в турне вдали от меня, заваленный всякого рода предложениями. Но если бы даже в ежедневном расписании дел, заигрывания с прессой, написания песен, репетиций, записей, поездок и выступлений и были бы какие-то достаточно большие перерывы (которых не было), то мы использовали бы их на то, чтобы поспать или на что-нибудь созидательное – развить, отточить или усовершенствовать что-нибудь – песню, гитарное наложение, костюм, договор или даже план нового поворота в нашем увлекательном путешествии.

Я любила те первые месяцы Дэвидовской звездности, также как и он, и как все кругом в нашей маленькой армии. Мы чувствовали себя прекрасно – знаменитыми, оцененными, необыкновенными, интенсивно живущими, в состоянии полной боевой готовности. Мы чувствовали себя одновременно и как преуспевающие взрослые, и как играющие мальчики и девочки, и это великий дар в жизни артиста. Мы были друзьями, мы были семьей.

Это было так прекрасно, правда! И когда у нас, наконец, появилась передышка, что же мы сделали? Мы сняли виллу в Риме и все вместе поехали туда отдыхать. Мы любили друг друга, и нам даже в голову не приходило, что мы все можем разбежаться в разные стороны.

Дружба и творчество, не важно насколько они счастливо-интенсивны, совсем не исключают холодного расчета. По крайней мере, для Дэвида Боуи образца 1972 года не исключали. И это не слишком удивительно; не думаю, что Дэвид когда-либо умел по-настоящему расслабиться, если не считать, конечно, пьянки и наркотиков.

Возьмем, для примера, его отношение к Лу Риду, который, как упоминал Рэй Коулмэн в “Мелоди Мэйкеровской” рецензии на концерт “Спасите Китов”, впервые выступил в Британии как гость на концерте Дэвида. Дэвид, знаете ли, был ужасно хитер. Начиная со своей первой поездки в Штаты (и даже до того) он прощупывал рынок для своей работы, вычислял свои шаги и следил за соперниками. А единственными серьезными соперниками в его рыночной нише, как он решил, были Лу Рид и (возможно) Игги Поп.

И что же Дэвид сделал? Он с ними скооперировался. Он ввел их в свой круг. Он расхваливал их в интервью, распространяя в Британии их легенды, а потом, летом 1972-го, лично представил их британской публике. Он провел вместе с ними чрезвычайно забавный пресс-день в отеле “Дорчестер” (“любое общество, позволяющее распускаться таким людям, как Лу Рид и я, можно считать окончательно пропащим”, – выдавал он готовые к цитированию фразы), неизменно выступал их союзником и покровителем и в конце концов завоевал столько же, если не больше, внимания, сколько и они. Он связал Игги и Студжес с Тони Дефризом и “Мэйн Мэн”. Таким образом, у них с Игги теперь был один менеджер, который, все же, был прежде всего ЕГО менеджером. Вместе с Миком Ронсоном он взялся за продюсирование “Трансформера” Лу Рида – кооперативная работа двух Ар-Си-Эйевцев, которая (о, сладкий запах роз кругом!) дала и компании, и артисту единственный значительный поп-хит всей карьеры Лу – “Walk on the Wild Side”. Позднее в 1972 году Дэвид рискнул контрактными обязательствами и спродюсировал для Си-би-эс, лэйбла Игги, альбом Игги и Студжес: спас продукцию, казавшуюся неприемлимой.

Все очень выгадали от этих операций, и все оказались тем или иным образом зависимыми от Дэвида Боуи. Вот это гладкая работа, думала я, восхищаясь Дэвидовскими приемами и помогая ему советом и обеспечением.

Одним из аспектов этого обеспечения было подыскивание подходящих домов, где бы американско-уорхоловская толпа могла разместиться во время визитов в Лондон, и эту задачу я взяла на себя. Иногда это было забавно. Например, розыск дома для Лу Рида – просто умора. Не столько событие, сколько сам Лу.

Мое первоя ясное впечатление от него, которое может совпадать, а может и не совпадать с нашей первой встречей, (мое впечатление – Лондон 72-го, но мы могли мельком встречаться и в 71-м) – это человек, считающий себя просто обязанным выглядеть настолько голубым, насколько только возможно. На нем была жирная тушь для ресниц, черная губная помада и лак на ногтях ей под цвет, плюс обтягивающее трико в духе Эррола Флинна в роли Робин Гуда, которое могло воспламенить любого педрилу за километр от него. Вид у него был такой, словно он подпрыгнет выше Пост-Оффис-Тауера, стоит вам шепнуть ему на ушко “Бу!”.

Дэвид представил нас друг другу, и мы поздоровались, вернее, что-то, вроде того: рукопожатие Лу напоминало странную помесь дохлой форели с параноидной бабочкой, а мое – что-то, вроде приветствия полупьяного портового грузчика. После обычных церемоний мы приступили к делу.

“Ну, – сказал Дэвид, преджде чем испариться в неизвестном направлении, – Энджи поможет тебе разыскать подходящее место для жилья.”

“С удовольствием”, – сказала я, еще раз повнимательнее приглядываясь к Лу и думая про себя: “Х-мм. Ричмонд.” Это был спокойный район, полу-артистический, относительно дешевый, вдали от городского космополитического жужжания студий и очень красивый.