указательным пальцем.

– А всё же?- не унимается Катя.

– Триста лет, деточка, я ещё совсем молодая женщина.

Она отводит нас в дальнюю комнату. Стены в ней из хорошо пригнанных брёвен,

щели заделаны паклей, пол из дубовых досок и тщательно вымыт, потолок высокий, в

углах нет даже намёка на паутину. Около небольшого окна, развешены пучки

высушенных растений, с краю от него, в тяжёлой раме за стеклом - множество

фотографий - вероятно, родственников Антонины Фёдоровны. А также, к немалому моему

удивлению, замечаю икону и оплывшую свечу под ней. Но ведь, Антонина Фёдоровна

ведьма! Как это не укладывается в моей голове, начинаю догадываться, мир более

сложный в понимании, чем я его представляю.

В комнате уместились две больших кровати с множеством воздушных подушек,

возникает желание покидаться ими, но вздыхаю, мы в гостях.

– Располагайтесь. Мальчики ближе к окну, а девочки подальше от окна. Маленьким

девочкам нельзя простужаться. Хотя, вроде сквозняка нет … но, всё равно,- с этими

словами, она плотно прикрывает дверь и уходит, что-то бормоча себе под нос.

– Какая хорошая тётя!- восклицает Витя.- Добрая, у нас воспитательница в садике такая же

была.

– Садик вспомнил,- насмешливо фыркает Игнат,- да ты, брат, ещё из детского возраста не

вышел.

– Да это я так, к слову сказал,- густо краснеет Витя.

– А вы знаете, как беззаботно тогда было,- поддерживает Витю Катя.

– Ага, сидишь на горшке и Чупа-Чупс сосёшь,- откровенно ухмыляется Игнат.

– Дурак ты,- разочарованно тянет Катя.

– Давайте спать,- в корне обрывает их перепалку Альмина.- Кстати, я что-то сомневаюсь в

добрых намерениях Антонины Фёдоровны,- неожиданно заявляет она.

Выключаем свет, но мне не спится, прошедшие события мелькают в голове как

мозаика. Вот девчонки ворочались, ворочались и вскоре засопели в четыре дырочки, Витя

промямлил во сне и сладенько чмокнул губами, Игнат выкрикнул, что-то воинственное, Юра вздохнул и неожиданно во сне позвал маму.

В окно проникает свет Луны и серебрит стены комнаты, почти светло, а может,

глаза привыкли к темноте. Взгляд скользнул по аккуратно разложенным вещам девочек, по разбросанной на широкой скамейке нашей одежде. И как это у девочек так получается?

Верно, с куклами привыкли играть, вот и раскладывают всё по местам. Мальчики, всё же, сложнее устроены, нам некогда думать о таких мелочах, как о порядке, в голове

множество идей, энергия бурлит, жаль, что перед сном подушками не покидались.

На полке для шляп, замечаю торчащие голенища сапог-скороходов. Там, где обувь,

завалившись на бок, сиротливо лежит Юрина шапка-невидимка. Стоп, шапка-невидимка!

Словно что-то во мне включилось. А не пойти ли мне в разведку? Некоторое время лежу, обдумывая своё гениальное решение. А может, ну её, эту разведку, вроде как пригрелся, и

глаза начинают слипаться. Но, словно кто меня толкает, нехотя сползаю с постели, долго

ищу свои вещи, не найдя, влезаю в штаны Игната, чтоб они не упали, перевязываюсь

своей волшебной верёвочкой. Вот она и пригодилась, с удовлетворением отмечаю я.

Поднимаю с пола шапку-невидимку, долго на неё смотрю, не решаясь надеть, всё

же волшебная вещь – боязно как-то, но, зажмурив глаза, нахлобучиваю её по самые уши.

Звучит странная мелодия и растворяется вместе с моим телом. Ужас обуял меня, я словно

зависаю в пространстве, ногами чувствую пол, но самих ног не вижу. Выставляю перед

собой руки, ничего не изменилось, коснулся пальцем носа – вроде всё нормально – попал

с первой попытки. Делаю несколько шагов, словно полетел и едва не упечатался в

висевшее на стене зеркало. Ах, да, надо соблюдать технику безопасности, вспомнил я

слова Альмины.

Ради тренировки прошёлся по комнате, с удовлетворением замечаю, что начинаю

привыкать к новым ощущениям. Внезапно возникает радость. Я человек-невидимка! Как

это здорово, можно пошалить и ничего за это не будет! Нет, о чём я думаю, какие

глупости, у меня есть цель, а именно – войсковая операция – разведка вражеской