— Вы всё носите в кармане цианий?

— Ношу. Вот, смотрите.

— А зачем, позвольте узнать?

— Объясняю. В плен ни к китайцам, ни к красным я попадать не собираюсь. Они меня не пощадят...

К Урге Азиатская конная дивизия, пройдя походным маршем пол-Монголии, подступила в декабре 1920 года. Однако готовиться к скорому штурму укреплённого города белый генерал не стал. Он приказал разбить походный лагерь вблизи Налайхайских угольных копей под склонами горы Богдо-ула. Тем самым надёжно перекрывался Калганский тракт, который вёл в столицу с востока.

Хотя китайский гарнизон не «вылезал» из Урги, унгерновцам всё же в это дни пришлось сразиться с противником. У посёлка Баянгол они разгромили оказавшийся по неизвестной причине у них на пути «китайский отряд из двух полков численностью в 2 тысячи человек». Об этом в штаб советской 5-й армии донёс из Урги военный разведчик.

К столице Халхи генерала Унгерн привёл не только своих «азиатов», но и отряды союзников, число которых заметно увеличилось. Это были всё тот же Лувсан-Цэвен из пограничного хошуна Санбэйсэ, князь из внутренней Монголии Найден-гун, бурят, бывший есаул Забайкальского казачьего войска Джамбалон и Батор Гун Чжамцу. Все они имели собственные добровольческие отряды всадников.

По прибытии под Ургу генерал сразу же заслал в город большое число разведчиков и «купил» немало новых осведомителей. Уже в ближайшие дни они принесли немало интересной и полезной информации:

— Где сейчас находится Дамба-хутухта?

— Он всё ещё под арестом у китайцев.

— Кто его охраняет в монастыре? Монгольские цэрики из гвардии телохранителей?

— Нет. Китайский генерал Го Сунлин ставит в караулы только своих солдат и лично инструктирует. Он сам их отбирает.

— Похвально, что он не лентяй. Можно ли к хутухте добраться через его приближённых — князей?

— Нет, нельзя. Князья Пунцагдорж, Цэцэн-ван Гомбосурэн, Эрдэни-ван Намсрай, многие другие тоже брошены китайцами в городскую тюрьму.

— Значит, Го Сунлин провёл за это время много арестов? Кто ещё взят под стражу?

— Много людей арестовано. Особенно русских и китайских купцов и лавочников.

— Почему купцов? Ведь эти люди стараются не ссорится ни с какими властями.

— Китайские генералы арестовывают их с той целью, чтобы те откупались. Дают большую взятку серебряной монетой и получают свободу.

— А почему тогда от Го Сунлина не откупаются монгольские князья? Ведь они самые богатые люди в степи.

— Они беднее ургинских купцов и лавочников. Стад в степи много, а серебра в кошельках мало. Го Сунлину и Чен И баранов не надо...

Новый подход Азиатской конной дивизии к Урге обещал ещё более тяжкую жизнь, чем в первый раз. Причина крылась в том, что унгерновцы не имели сколько-нибудь больших запасов муки и соли. От чисто мясной пищи страдали даже монгольские добровольцы. Барон Унгерн вышел из положения, вызвав к себе хорунжего Хоботова, ставшего в самом скором времени полковником:

— Хоботов, я тебя знаю ещё урядником. Ты человек храбрый.

— Премного благодарен, господин генерал, за такие слова.

— Я их сказал не для красного словца. Тебе будет задание срочное и важное.

— Готов исполнить. Жду приказания.

— Возьмёшь полусотню забайкальских казаков или бурят на твоё усмотрение. И обязательно проводников из пастухов. Выйдешь на тракт Урга — Калган и сядешь там в засаде.

— Задачу понял. А кого мне поджидать на тракте, осмелюсь спросить?

— Будешь задерживать китайские караваны, которые идут в Ургу и Маймачен. Если надо — применяй оружие, разрешаю. Всё жизненно важное для дивизии будешь привозить сюда, в походный лагерь. Скажи мне, что ты должен отбивать у китайцев на тракте?

— Патроны, муку, соль.

— Патроны у нас по нескольку десятков на бойца пока есть. А вот мука и соль уже кончились.

— Понял задачу, господин генерал.

— Поспешай, Хоботов. Ты у меня на примете. Последние дни, считай, носишь погоны хорунжего...

Хоботов действительно постарался, сделав с лихой казачьей полусотней непроходимым для китайцев оживлённый тракт Урга — Калган. О числе захваченных купеческих караванов история умалчивает. Но все их грузы доставлялись в ставку барона без промедления. Уже через несколько дней «азиаты» не испытывали голода, поскольку у них появилось достаточно провианта, прежде всего муки и риса. С прибытием очередного «трофейного» каравана Роман Фёдорович только приговаривал:

— Какой молодец этот Хоботов. Быть ему в полковниках. Всю дивизию накормил...