Джон впервые осмелился взглянуть на Морана, но не просто на его рельефную мускулатуру и точеный профиль: он заглянул ему в душу. Было странно с такой целью использовать эмпатию. Отчасти он ожидал, что Моран мысленно отразит его попытку проникновения, как и Хоуп. Но он этого не сделал, напротив, Джон с поразительной легкостью проскользнул в сознание Стража.

Вожделение, едва сдерживаемое строгой военной дисциплинированностью, обрушилось на Джона, и его тело тотчас же отреагировало. Он вздрогнул, страстно желая, чтобы его обняли крепче, чтобы его касались, хотели, любили. Больше, чем хотели — нуждались в нем, как голодающий нуждается в хлебе насущном, а иссохшая земля жаждет ливня. А подо всем этим в глубине шевелилось первобытное удовольствие. В его паху стало горячо и тяжело, разливающийся по телу жар поднимался к горлу. Шея чесалась, он почувствовал желание выгнуть ее. Ему понадобилось собрать всю свою силу воли в кулак, чтобы не запрокинуть голову, предложив себя Стражу.

Джон разорвал связь между ними так резко, как только мог. Так же внезапно оборвался и гипнотизирующий зов эмоций Морана, манящий его, словно песни сирен. Тяжело дыша, Джон с облегчением отметил, что так и не сдвинулся с места на протяжении последних секунд.

Но это решительно ничего не изменило. Его все еще так же терзали сомнения в отношении Стража, как и двадцатью секундами ранее.

Но, погодите-ка… Здесь что-то было. Снова это темное пятно. Он чувствовал его в глубине разума Морана. Освободившись от власти инстинктов, он смог распознать его и обратить на него внимание.

В душе Морана сгустилась тьма. Мощный позыв к действию, который, казалось, не сдерживали никакие внутренние установки. Что-то среди эмоций Морана подсказывало Джону, что тот не погнушается взять силой все, что захочет, если не будет иного варианта добиться желаемого.

Он все еще не овладел Джоном лишь по той причине, что пока не потерял терпение.

Такая черта характера не изменится после заключения связи. Моран был порядочен снаружи и омерзителен внутри. Пока все будет идти так, как он того хочет, Моран будет дружелюбен, но стоит Джону в чем-то ему возразить… расплата не заставит себя ждать.

Нет, нельзя этого допустить. Его жизнь превратится в кошмар.

— О да, — проговорил Моран, не имея понятия о мыслях Джона. — Да, детка, да, малыш, отлично. О-о, ты пахнешь так, словно готов для связи. Я чувствую, как у тебя встает на меня. Скоро, потерпи.

Джон напрягся и попытался отстраниться, но рука Морана сжалась на его плече, удерживая на месте.

– Все в порядке, не нужно смущаться. Это нормально. Это называется “пыл заключения связи”. Лучше пива, правда? Лучше наркотиков? – он взял руку Джона и направил ее вниз, к своему паху. Джон ощутил под пальцами твердую, внушительную, твердую эрекцию Морана, зажатую между тканью его солдатской формы и бедром.

– Все это для тебя, - прошептал Моран. – Двадцать сантиметров первоклассного мужского достоинства, - похвастался он. – И это твоя заслуга. Подожди, пока я засуну его в тебя. Тебе это понравится.

Прекратив эмпатический контакт, Джон почувствовал отвращение. Он вывернул руку и успел соскользнуть с дивана прежде, чем Моран усилил хватку.

– Эй, притормози, - произнес он, подняв руки и не подпуская Стража.

Секунду казалось, что Моран собирается соскочить с дивана и накинуться на него, что тьма в его душе готова вырваться наружу. Но затем военная выправка взяла верх. С видимым усилием Моран откинулся назад и придал лицу бесстрастное выражение.

– Не пугайся, ладно, признаю, я гоню лошадей. Но это случилось только потому, что ты чертовски привлекателен и секунду пах так, словно готов заключить связь. Не вини меня, раз уж сам подавал мне неоднозначные сигналы.

Несомненно, прошло уже достаточно времени, чтобы Хоуп покинул коридор. Лучшего шанса сбежать отсюда не найти, пока Моран не решит, что он уже порядком ждал, или тело Джона вздумает вновь предать его.

Взяв себя в руки, Джон шагнул вперед.

– Извини, я испугался, - сказал он. – Знаю, ты хотел как лучше, но я занервничал. Нельзя ли немного… сбавить обороты? Например, прогуляться для начала. Поблизости есть сад? Или, может, сходим выпить кофе?

Джон сопровождал свои слова эмпатическим внушением, в конце дотронувшись до обнаженной руки Стража. «Это разумное предложение».

– У Лондонского Тауэра нет своего парка, но неподалеку есть кофейня.

– Пойдем туда, - сказал Джон. – Ты и я. Выпьем по чашечке кофе, расслабимся. Уверен, когда мы вернемся сюда, я буду гораздо меньше нервничать. – «Это хорошая идея», - мысленно надавил он.

– Ладно, - ответил Моран. – Конечно. Я люблю кофе. – Он встал и вдруг нахмурился. – А, черт, нам нельзя.

– Почему нельзя? – спросил Джон, стараясь не впадать в панику.

– Это против правил. Тебе запрещено покидать номер, пока мы не заключим связь, - извиняющимся тоном ответил Моран.

– Но нам ведь не обязательно следовать всем правилам, - Джон увеличил давление так, что у него разболелась голова.

— Да, хреново, но это не мое требование. Мы должны подчиняться правилам. Знаешь что? Заключим связь и тут же отправимся в эту кофейню. А сейчас как насчет того, чтобы вернуться на диван?