— Благодаря тебе. Чем же ты занимаешься весь день, Кэтлин? Тебе не бывает скучно?

— Хожу по магазинам, навещаю друзей, заседаю в бесчисленных комитетах. Я очень занятой человек.

— Похоже, что так. Кстати, в ближайшую субботу в яхт-клубе состоится традиционный вечер медиков. Я должен там быть.

Кэтлин замерла.

— Ты приглашаешь меня с собой? — уточнила она, не уверенная, что правильно его поняла.

— Разумеется!

— Твоя подружка Лесли меня невзлюбила, — прошептала Кэтлин и легонько лизнула у Марка ухо. Они танцевали. Точнее, их стройные тела ритмично покачивались в такт музыке. Им не нужно было прижиматься друг к другу — каждый, кто наблюдал за этой парой, понял бы, что за целомудренностью их движений скрывается подлинная близость.

А наблюдать было кому. Гейл, Джули и Крис, к примеру, занимались этим с большим интересом. Значит, темноволосая красотка с фиалковыми глазами и аристократической грацией и есть их соперница? Ну что ж, Марк, прощай. Адью.

Лесли тоже время от времени бросала взгляды в их сторону. Это происходило помимо ее воли, но она никак не могла удержаться.

— Ну что ты! Конечно, ты ей нравишься, — возразил Марк.

— Да она просто испепеляет меня взглядом! Хотя нет... Скорее морозит — ведь ее глаза похожи на сверкающие льдинки.

— Ты преувеличиваешь, — с сомнением покачал головой Марк, а про себя подумал, что Кэтлин вряд ли ошибается. Выразительные взгляды Лесли были ему хорошо знакомы. — У нее нет никаких причин тебя не любить.

Кэтлин промолчала. К концу вечера она догадалась о причине подобной холодности. Лесли невзлюбила не ее — просто ей слишком нравится Марк. Интересно, знает ли он об этом?

Наверняка нет, решила она, наблюдая, как Марк попрощался с Лесли, когда пришло время расходиться по домам.

— Я должна поступить на работу, — неожиданно объявила Кэтлин десять дней спустя, когда они с Бетси обедали. Стоял конец июля. Утро девушки провели в Сан-Франциско, покупая кое-какие мелочи для приданого, а затем вернулись в Атертон и отправились в Карлтон-клуб.

Бетси чуть не выронила сандвич.

— На работу? Это еще зачем?

— По-моему, Марку не нравится, что я не работаю.

— Но ты состоишь в уйме комитетов, благотворительных обществ, клубов...

— Знаю. Но ему это кажется несерьезным.

— Кэтлин, дорогая, а сама-то ты серьезная? Хотя, — поразмыслив, добавила Бетси, — когда дело касается Марка...

— Мне он небезразличен, — лаконично пояснила Кэтлин.

— Это видно. А знает ли он, насколько ты богата? Чем занимается твой отец? Какова девичья фамилия твоей матери? Для него было бы открытием узнать, сколько улиц, зданий, площадей, памятников и мостов в Сан-Франциско носят то же имя!

— Ничего этого он не знает. Только про отца. А тебе известно, что ежемесячные проценты с акций, доставшихся мне от бабушки, превышают годовую зарплату Марка?

— Ты шутишь! Я считала, что врачи...

— Баснословно богаты? Я тоже так думала. Теперь же знаю, что стажеры и ординаторы получают до обидного мало, особенно если учесть, сколько им приходится работать. Некоторые врачи, добившись известности, скажем, нейрохирурги, и в самом деле имеют большие деньги, но зато и вкалывают с утра до ночи.

— Значит, миф о богатых докторах не соответствует действительности?

— Нет. Конечно, их доходы несопоставимы с зарплатой других служащих, но это ничто по сравнению с тем, чем владеем мы. Мне кажется, — задумчиво продолжала Кэтлин, — что в силу своей профессии врачи все время на виду. О нас же никто не знает. Наши фамилии каждый год публикуются в списке самых богатых десяти, двадцати или тридцати семей, но никто не задумывается над тем, что в этих семьях есть дети вроде нас — мультимиллионеры с рождения. Мы скрыты от глаз широкой публики, в противном случае за нами началась бы охота.

Это была сущая правда. Бетси, Кэтлин и их друзья с малых лет были приучены не привлекать к себе внимания, потому что богатство всегда притягивает к себе любителей легкой наживы: похитителей детей, охотников за приданым, наркодельцов и так далее. Глядя на них, никто бы не подумал, насколько они богаты, — просто две молодые женщины, забежавшие в перерыв перекусить.

С той только разницей, что ленч они вкушали в Карлтон-клубе. Но здесь они чувствовали себя в безопасности. Это была их территория, а друг другу они доверяли, потому и предпочитали держаться вместе.

— Ты хочешь работать?

— Конечно, нет! Я вполне довольна своей жизнью, и дел у меня хватает.

— А что бы ты стала делать, если бы тебе не на что было жить? Кэтлин рассеянно ковырнула вилкой салат из морского гребешка.

— Не знаю. Наверное, нашла бы себе богатого доктора!

— Привет, — поздоровался Марк, входя в небольшую лабораторию блока интенсивной терапии городской больницы Сан-Франциско.

Лесли вздрогнула и резко обернулась. Все сотрудники блока в последнее время немного нервничали. Дело в том, что недавно сюда поступил необычный пациент — важный свидетель по громкому уголовному делу. Состояние здоровья пока не позволяло ему общаться с полицией, а за пределами больницы существовали люди, готовые пойти на все, лишь бы он никогда не заговорил. Одна попытка покушения на его жизнь — к счастью, неудачная — уже состоялась.