— Тебе куда?

Анатолий долго стоял бы, провожая взглядом каждую машину, если бы молодой рабочий не обратился к нему с этим вопросом, поняв, что перед ним новичок.

рабочий указал, как пройти в цеховой отдел кадров на втором этаже. Там Анатолию снова пришлось рассказать о себе.

— Ну что ж, — сказал старший мастер, — работа у нас несложная. Многие здесь начинали. Настоящей специальности она не дает, а деньги заработаешь. Пойди посмотри, познакомься с производством.

Выйдя на площадку второго этажа, Анатолий поразился огромным масштабам цеха. Где-то высоко-высоко, словно сквозь дымку, виднелся стеклянный свод. А внизу, по бетонному полу, двигались грузовые машины, казавшиеся спичечными коробками. Их было много, но им было очень просторно. Во всю длину цеха тянулась конвейерная линия. На ней медленно двигались автомобили в разной степени готовности. Над машинами и людьми тянулись рельсы, по которым сновали небольшие механизмы, похожие на электромоторы с колесиками.

Анатолий медленно шел вдоль конвейера. С помощью послушных механизмов на раму крепились двигатель, бензобак, крылья, колеса. Видно, не очень трудно работать и на том участке, где монтировались кабина, кузов, электропроводка. До спуска машины с конвейера в нее заливалась вода, бензин, укладывалось сиденье. Еще машина двигалась на конвейере, а в кабину уже садился шофер, заводил мотор, и машина съезжала своим ходом. Пожалуй, этот момент, когда впервые начинало биться сердце машины, был самым интересным. Анатолий хотел было поговорить с шофером, который докручивал шуруп, обведенный меловым кружком — так отмечались недоделки на конвейере, — но не успел и двух слов сказать: тот уселся в кабину и повел машину в ее первый рейс. Эх, ему бы, Анатолию, за баранку! Нет! Эту возможность нельзя упустить. Где же лучше можно изучить машину, как не на конвейере?

Анатолий быстро пошел назад, к мастеру, но по дороге несколько раз останавливался, чтобы еще раз полюбоваться конвейером.

Он увидел, что двигающимися вверху по рельсам электромоторами управляют посредством кнопок, свисавших на шнурах. Скользящие электромоторчики подают на конвейер нужные детали, которые, покачиваясь на крючках, подплывают к рабочему месту. Те моторы, что двигались на четырех колесиках по двум рельсам, назывались кран-балками, а что на двух колесах по монорельсу — кнопами.

Загляделся Анатолий и на рабочего, который электрическим гайковертом завинчивал гайки на колесах. Интересно, что гайковерт сам автоматически останавливался, когда гайка закручивалась до предела.

Однако пора было идти в контору.

Мастер встретил Анатолия неприятным сообщением: рабочий, который собирался перейти в другой цех, пока остается здесь. Место будет не раньше чем через месяца два.

— Заходи, постараемся тебя устроить. А пока, на всякий случай, пройди медицинское обследование, напиши заявление, оставь свой адрес.

Анатолий помрачнел. Все же он пошел к врачу, потом к директору заводской вечерней школы рабочей молодежи. Директор не рекомендовал переводиться в их школу до оформления: неизвестно, когда Русаков начнет работать, уж лучше учиться там, где он держал экзамен.

С сожалением Анатолий уезжал с завода. С горечью он долго стоял у доски объявлений, где было вывешено объявление о наборе в вечерний автомеханический техникум…

Вечером он позвонил Колиной матери, просил сообщить Коле о результатах посещения завода.

Надо ждать месяца два. Он готов ждать и дольше. Он очень благодарен Коле. А пока начнет работать шофером в промартели, если, конечно, туда примут.

Девушка в райкоме комсомола, куда Анатолий пришел, чтобы стать на учет, очень удивилась, узнав, что в детских воспитательных колониях есть комсомольские организации. Как же так: в колониях собраны нарушители и даже несовершеннолетние преступники, а их там принимают в комсомол?

Такое недоверие оскорбило юношу. Если бы эта девчонка знала, как много он выстрадал, прежде чем заслужил право на получение этой книжечки с изображением Владимира Ильича Ленина!

— Еще станешь утверждать, что я не я, не Анатолий Русаков, не комсомолец, а выдаю себя за него! — вспылил Анатолий.

— Что ты… Я просто не в курсе… Я не хотела тебя обидеть… — пыталась успокоить его девушка, но Анатолий наговорил ей много резких слов и под конец заметил, что «райкомовцам надо бы получше знать жизнь».