Проза 261 Невольное примирение Архиепископ Гамрат был сердит на ксендза Крупского. Довелось ему как-то ехать из Краковского замка, а ксендзу в замок, и почти у самого дома архиепископа они разминулись. Конь ксендза Крупского имел одну особенность: если ему навстречу попадался другой конь, он поворачивал обратно и следовал за ним. Удержать его при этом было невозможно. То же случилось и на этот раз. Ксендз Круп- ский хотел проехать незамеченным, но его конь вдруг повернул обратно и поскакал вслед за конем архиепископа и никакими силами его нельзя уже было остановить. К великому ужасу ксендза оба коня одновременно подъехали к архиепископскому дому. Архиепископ, увидя перед собой растерянное лицо ксендза, страшно рассердился, но затем, сообразив в чем тут дело, простодушно рассмеялся и пригласил ксендза Крупского к себе на обед, где и помирился с ним. Ненужные церемонии Когда за столом в доме плоцкого епископа Мышковского пили за чье-либо здоровье, он всегда просил, чтобы тост поднимали сидя; но, если все-таки требовалось вставать, то пусть по крайней мере встают только те, кто пьет и за кого пьют, ведь как-никак, у них имелась причина для вставания. «Но, — сказал он, — когда пьют двое за здоровье друг друга и в это время встанет третий, то это должно будет означать то же самое, как если бы он произнес: „Выпейте за мое здоровье"». Иважному пану не все прощается Коронный канцлер Оческий всегда сердился на того, кто, кушая за его столом, грязнил скатерть. Пан Вольский, черский каштелян, обедая у канцлера, случайно обронил несколько капель вина на стол. Хозяин, как обычно, дал понять, что ему это не нравится. Тогда пан Вольский, приказав своему мальчику-слуге положить на стол грош, сказал: «Пусть отдадут прачке, чтобы выстирала скатерть».

262 Тексты Пища не по вкусу Один ясновельможный пан, побывав в Риме, подарил кардиналу своего слугу, татарина Баранчуха. Когрда, несколько лет спустя, встретил татарина в Риме знакомый и спросил его, как он живет, тот ответил: «Плохо: ем траву, как баран», желая сказать этим, что ему не по нутру итальянский салат. О том же Один поляк, первый раз в своей жизни отправляясь учиться в Италию, пробыл там лето, а зимой приехал обратно домой. Когда его отец спросил, почему он так скоро вернулся, ответил: «Всё лето меня кормили травой, и я боялся, что зимой начнут кормить сеном». Памятливый король Король Сигизмунд имел такую привычку: когда он мыл руки, то перстни со своих пальцев давал держать кому-либо из придворных. Однажды, садясь за стол, он вспомнил, что не получил их обратно, а тот, кому он их дал, не напомнил ему о них. Год спустя, король снимал свои перстни с пальцев перед умыванием; а за ними протянул свои руки тот придворный, которому король передал свои первые перстни. Но король отдернул руки, говоря: «Подайте мне вначале те перстни, которые я вам давал держать год тому назад». Не очень-то фамильярничать с большим паном Тот же корьль Сигизмунд никогда не садился за трапезу один и всегда приглашал какого-нибудь пана или несколько панов составить ему компанию. Ксендз Наропиньский знал об этом и, как правило, не дожидаясь приглашения, первый садился за королевский стол. Желая проучить бесцеремонного ксендза, король спросил его как-то перед обедом, в тот самый момент, когда Наропиньский усаживался за стол: «Ксендз Наропиньский, а вы мыли руки?» — «Да, милостивый король». — «Отлично, теперь ступайте домой обедать».22

Проза 263 Королевское остроумие Тот же король Сигизмунд играл в карты. На руках у него оказалось два короля, но он заявил, что у него их три. Когда игроки его спросили: «А третий где?» — он ответил: «Третий король это я!» — и снял банк. Ненадежный должник Архиепископ Гамрат был человеком расточительным и, как водится в таких случаях, имел много долгов. Когда ему напомнили о кредиторах и посоветовали подумать о предстоящих платежах, он на это ответил: «Хватит с меня и того, что я долго думал, где достать денег, а теперь пусть мои кредиторы думают, как я смогу с ними расплатиться». О том же Архиепископ Гамрат был должен X. . . определенную сумму. Когда X. . . потерял надежду, что сможет получить свои деньги обратно, он решил каждый день приходить к архиепископу на обед. Если его спрашивали: «Куда идешь?» — он отвечал: «Иду свои пятьсот злотых отъедать у архиепископа Гамрата». Лжецы В Польше, сказал Станьчик, нет наибольших лгунов, чем архиепископ Гамрат и краковский епископ Мачеевский. Первый утверждал: «Всё знаю», а не знал ничего; другой же говорил: «Ничего я не знаю», а всё знал. Неожиданный ответ Один какой-то сельский шляхтич через несколько недель после женитьбы застал жену в постели. Она ждала ребенка. Снимая плотно зажатые на окнах ставни, он начал нервничать. А жена на это: «Успокойся, — говорит, — успокойся, ведь не твой же».

264 Тексты Монахи и жена Семеньский, из Радомской земли, жил недалеко от сечеховского- монастыря. О нем говорили, что он был очень ревнив. Однажды в его доме кто-то умышленно завел разговор о набегах татар. Каждый, выражая тревогу, стал высказывать мнение, куда можна укрыться с детьми и женой. Спросили и Семеньского: «А ты куда со своей?» Сидящий с ним рядом подсказал: «Да некуда, кроме как в монастырь», на что Семеньский ответил: «Кто его знает, кому в таком случае придется обороняться первым: татарам от стен или монахам от жены». До судного дня Пан Дембеньский, коронный канцлер, имея поручение от короля перенести на неопределенный срок одно 'неотложное дело, которое должно было рассматриваться в присутствии короля, выразился следующим образом: «По такому-то и такому-то делу милостивый король выносит свое решение и т. д. и т. д., а другое дело откладывает до судного дня», вместо того, чтобы сказать: «до судебного дня». Он этим, видимо, хотел пошутить над привычкой короля откладывать решение дел.23 **$Ь**

ПРИЛОЖЕНИЯ

В. Б. ОБОЛЕВИЧ ЯН КОХАНОВСКИЙ И ЕГО ЛИТЕРАТУРНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ Жизненный и творческий путь великого польского поэта Яна Кохановского связан с бурной эпохой польского Возрождения, с развитием реформационного движения в стране, с расцветом гуманизма, национальной литературы, науки и искусства. Эпоха Возрождения, или Ренессанса, охватывала значительный период — с XIV по первую половину XVII в. — и была обусловлена постепенным развитием в странах Европы товарно-денежных отношений. В эту эпоху закладывались основы будущей мировой торговли, ремесленное производство перерастало в мануфактурное, являвшееся в свою очередь предпосылкой для возникновения крупной промышленности. Вместе с развитием товарно-денежных отношений в недрах феодализма зарождалась и новая культура — культура Ренессанса. По словам Энгельса, это был «величайший прогрессивный переворот, из всех пережитых до того времени человечеством, эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страстности и характеру, по многосторонности и учености».1 Среди видных деятелей эпохи Возрождения трудно назвать человека, который не совершил бы далеких путешествий, не говорил бы на четырех или пяти языках, не блистал бы в различных областях творчества. Эпоха Возрождения была одной из тех переломных эпох, когда под влиянием развития производительных сил и зарождения новых про- 1 Ф. Энгельс. Диалектика природы. Госполитиздат, 1950, стр. 4.

268 В. Б. Оболевич изводственных отношений коренным образом менялось старое феодальное мировоззрение и оформлялось новое отношение к миру, человеку, природе и религии. Это была эпоха великих открытий и изобретений, расцвета гуманизма, светской национальной культуры и. литературы в различных европейских странах. Свою эпоху Возрождения переживает и Польша в XVI в. В отличие от других европейских стран, культура польского Ренессанса складывалась в несколько своеобразных экономических и социально-политических условиях и наряду с общеевропейским характером имела свои национальные черты. Главной особенностью польского Возрождения являлось то, что реформация и гуманизм переплетались между собой и развивались- одновременно, в связи с чем творчество передовых писателей и публицистов носило боевой, наступательный характер и содержало элементы сатиры, пародии и шаржа в раскрытии общественно-политической и нравственно-бытовой жизни высших слоев польского общества. Кроме того, борьба протестантов за церковь, независимую от римского папы, шла рука об руку с борьбой гуманистов за национальную культуру и письменный польский язык.2 Немаловажную роль в формировании польской культуры эпохи- Возрождения сыграло установление в Польше необычной для многих. 2 По вопросу о польском Возрождении, или «золотом веке» Польши, — как; называют эту эпоху многие ученые — существует огромная литература. Прежде^ всего следует назвать обширный труд: Kultura Staropolska. PAN [Польская1 Академия наук], Krakow, 1932. Несмотря на ряд спорных утверждений, сборник в основном дает наглядную картину общественно-политической и культурно- бытовой жизни польского Возрождения. См. также' работы: S. Kot i J. Chrzanowski. Humanizm i reformacja w Polsce. Krak'ow, 1927; Studia z dziej'ow kultury polskiej. Warszawa, 1949; S. Lempicki. Renesans i humanizm w Polsce.. Warszawa, 1951; К. В u d z у k. O synteze polskiego Renesansu. Pamietnik Literacki, 1952, стр. 43. O sytucji w historii literatury polskiej (wyb'or referat'ow).. Warszawa, 1951; J. Starzy'nski. O rewolucyjnym pojmowaniu epoki Odrodzenia.. Pamietnik Teatralny, 1952, № 4: К. В u d z у k. Z dziej'ow Renesansu w Polsce~ Wroclaw, 1953; К. В u d z у k. Szkice i materialy do dziej'ow literatury staropolskiej- Warszawa, 1955; W. Markowska. Literatura polska epoki Odrodzenia. Warszawa, 1956; J. Kleiner. Zarys dziej'ow literatury polskiej, t. I. Wroclaw, 1958.

Ян Кохановский и его литературная деятельность 269 европейских стран структуры государственного устройства и специфическое развитие городов, сельского хозяйства и торговли.3 В течение XVI в. Польша стала настоящим «хлебным амбаром lbвропы», снабжая западноевропейские страны сельскохозяйственными продуктами. На базе роста феодально-крепостнических отношений, обострения эксплуатации крестьянства и перехода к отработочной ренте, шляхта _укрепила свое экономическое положение и обеспечила себе политическое господство в стране. Начав еще в XV в. борьбу против мещанского сословия, высшего духовенства и магнатов, она сумела добиться неприкосновенности личности и земельной собственности (постановления 1422, 1430, 1433 гг.), освобождения от государственных податей, привилегий на высшие духовные должности и полного господства в судебных органах (постановление 1496 г.).4 Кроме этого, шляхта получила право беспошлинного ввоза товаров из-за границы и вывоза своих сельскохозяйственных продуктов, что нанесло удар посреднической торговле купцов. Наконец, шляхте было предоставлено исключительное право производства и продажи спиртных напитков (так называемое право пропинации). Все эти привилегии дали возможность шляхте повысить свои доходы, усилить политическое влияние в стране и подорвать основы дальнейшего экономического роста городского сословия — мещан.0 В условиях экономической и политической слабости городов установление абсолютизма в Польше было невозможным. Противоречия между магнатами, шляхтой и духовенством тоже не могли быть 3 Ср.: История Польши, т. I. Изд. АН СССР, М., 1954, стр. 90—171. 4 Об этих законоположениях подробнее см.: К. Rakowski. Wewnetrzne dzieje Polski. Warszawa, 1908. 0 Богатый документальный материал по этому вопросу собран в работах: С. К у т ш е б а. Очерки истории общественно-государственного строя Польши. СПб., 1907; Бальцер. К истории общественно-государственного строя Польши. СПб., 1908; J. Р t a 's n i k. Miasta i mieszcza'nstwo w dawnej Polsce. Warszawa, 1949; S. Herbst. Miasta i mieszcza'nstwo Renesansu polskiego. PAN, Warszawa, 1954; S. Arnold. Podloze gospodarczo-spoleczne polskiego Odrodzenia. PAN, Warszawa, 1954; Z. Modzelewski. Tlo spoleczne nauki polskiej w dobie Odrodzenia. Warszawa, 1953.

270 В. Б. Оболевич использованы королевской властью в целях своего усиления. Ни одна из прослоек класса феодалов не хотела допустить установления в стране абсолютистских порядков, и Польша постепенно превращалась в сословную монархию — дворянскую республику (Речь Поспо- литую). Противоречия между светскими и духовными феодалами создали благоприятную почву для распространения в польском господствующем классе реформационных идей. Начавшись еще при Сигизмунде I Старом (1506—1548), реформа- ционное движение продолжало распространяться при Сигизмунде II Августе (1548—1572). В противоположность реформационному движению в Германии и Швейцарии, которое охватило широкие народные массы, польская реформация ограничивалась узкими кругами светских феодалов и небольшого слоя городского населения, преимущественно немецкого. На польских землях не было ни гражданской войны, ни «Варфоломеевской ночи». Тем не менее магнатов и шляхту пугала перспектива развития в стране народной реформации, идеологами которой явились так называемые «ариане», или «польские братья».6 Среди ариан было много выходцев из ремесленников и крестьян. Прогрессивно настроенные ариане требовали, чтобы в Польше не было разделения на «князей и подданных», «шляхту и простолюдинов», а был для всех один «равноправный закон». Они выступали против барщины и крепостного строя: по их мнению «истинному христианину не должно иметь крепостных», ибо «это — язычество господствовать над своим братом», пользоваться его «потом и кровью».7 6 Это течение заимствовало свое название от одной из сект раннего христианства, возглавляемой священником Арием (256—336) из г. Александрии. Последователи Ария на протяжении многих веков стояли в оппозиции к официальной церкви. Арианство было осуждено церковью как ересь. 7 Ср.: S. Kot. Ideologia polityczna i spoleczna Braci Polskich, zwanych arianami. Warszawa, 1932; Z. Kormanowa. Arianie polscy. Nowe Drogi, 1949, № 4; J. D ii r r - D u r s k i. Arianie polscy w 'swietle wlasnej poezji. Zarys ideologii