Они твои, примерь, не пожалеешь,

они твои, волшебница Медея,

и окажи мне милость, дай проститься

с тем небом, где я был свободной птицей!

Отвергнешь если – что ж, коса на камень,

я истеку прозрачными стихами,

исчезну навсегда мгновеньем шквальным,

а ты храни себя от слов печальных!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Да!

Лучше грешником

в кромешности

своих печалей проживать,

чем утоляться безутешностью

меня покинувшей опять!

И пусть дорога

будет выстлана

ей от порога

в третий раз

моими

праведными мыслями,

сухими,

как иконостас.

За нечувствительной лампадою,

не освещавшей

угол мой

стена пустяшна

и не радует

ни новизной, ни стариной....

Пусть будет так!

Зачем мне новое?

Любой зигзаг

не по душе...

У фото рамочка кленовая –

на лаке патина уже...

хххххххххххххххххххххх

Желать, желать, и заново желать,

Захлёбываясь небом и рябиной,

По осени меняющей невинность

На женскую и красочную стать!

И видеть беспокойные глаза,

И рваться к ним, заведомо желанным,

Заранее простив непостоянность,

Закрученную жизнью, как лоза...

Дышать, дышать, и заново дышать,

Ценить приобретённые минуты

И падать – вниз лицом – без парашюта

В раскрытую земную благодать!

А ты лови, опять меня лови,

Раскрыв глаза восторженно и юно

Навстречу озорному Гамаюну,

Летящему за пламенем Любви!

хххххххххххххххххххххх

Предзазеркалье.

Качнув весы метнул нас балансир

в мир

уплощённый до фольги

до кальки

неслышимы шаги

в нём по асфальту

и даты

на бессрочных циферблатах

раскатаны в нелепые круги.

Мой круг

и твой

сливаются в пятно

движенья

рук

сплошная мелодрама

сомненья

растирают амальгаму

сорвавшимся с цепи веретеном.

Смотри в глаза и не смотри в глаза

меняй одну печаль

другой печалью

ТУ жизнь не подменить нам Зазеркальем

и жаль

что не сумеем мы сказать

друг другу

в безголосии покоя

что жизнь по кругу

это не по нам

а в мире ТОМ нет места ни словам

бегущим раздражительной строкою

ни прочим предзеркальным чудесам.

хххххххххххххххххххххххххххх

А вот и ночь…

На балдахине неба

Неугомонно звёздное мерцанье

И нет в душе раскаянья и гнева

На Ваше и моё существованье,

Вернее, жизнь…

Конечно, жизнь, а как же,

В движенье мы, а не застыли лавой,

И Вы сюда приходите лукавой

Гризеткой, не вдовой из Кандалакши!

Беседка в парке помнит поцелуи

Не только одиночества и скуки,

И мы в её пространстве поворкуем,

Не загоняя торопливость в угол,

Вернее, в узел скомканных объятий,

В блужданье рук по обнажённой коже

С оглядкой на невидимых прохожих,

Являющихся, как всегда, некстати.

Любовь моя, роман у нас запущен,

Слова легки, дыхание в две ноты,

Я это Я, действительный и сущий,

Ты это ТЫ, а не случайный КТО-ТО!

Но светят звёзды и луна горбушкой,

И бузина выпячивает кисти,

И ты мне Магдалиною пречистой,

И я тебе не бархатным Петрушкой…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Когда на Россию плывут рассветы,

Приманивая заворожённое лето,

И чайки покрикивают на Питер:

Смотрите, какие мы! Вы смотрите! –

Я тоже приглядываюсь издалёка

К царапающим небеса флагштокам

И к зданиям екатерининской вязи,

Забывшим запахи коновязей.

На этом официальность речи

Я перекладываю на плечи

Пишущих и умеющих словом

Расхваливать дни и деянья Петровы.

А сам, скрупулёзно рисуя буквы,

Уже отказался от этой клюквы

И наворачиваю мадригалы

В честь дамы, что сердце моё поймала.

Оно, безобидное словно чайка,

Спокойно билось под белой майкой