До чего же он красив!

Крылья я ему погладил,

Ни о чём не попросив.

Он умял горбушку хлеба,

Выпил кружку молока

И опять умчался в небо,

В кучевые облака.

Что ж, он птица неземная,

У него свободный взлёт,

Он корнями не врастает

В дом за створками ворот,

Где на мир глядят со ставней

Расписные петухи

И смакуют флаг державный

Воробьи из-под стрехи.

Я живу в нём сто столетий,

Дед здесь жил и прадед жил,

Может, кто из предков этих

С белым ангелом дружил?

В небесах свои законы,

Время медленней течёт --

Прилетел побалабонить,

А его никто не ждёт.

И не ставят самовара

И не тянут из печи

Вкусно пышущие жаром

Кренделя и калачи...

""""""""

Я здесь живу, где много света,

Где луны скачут по волне,

А облако лихим беретом

Висит на розовой сосне!

Здесь ветер с берега и с моря

Гоняет светлые дожди,

Здесь октябри цветным узором

Лежат у клёнов на груди.

Нет, не расспрашивай! Чужими

Глазами не увидеть жизнь,

Что мчится в яростном режиме,

А не шептанием реприз!

Бегущему легка дорога,

Стоящему не видеть даль

И не найти иголку в стоге,

Коль ты её там не терял…

Уравновешенному снятся

Сны, не взорвавшие покой,

И вряд ли соль инициаций

Доступна старости людской…

Я здесь живу… мой мир не стоек,

Но не снаружи, а извне,

И есть сомненья по покрою

Души, гнездящейся во мне.

Но разве выскажешь всё это

Жующим собственный бедлам?..

Я там живу, где много света,

Где луны скачут по волнам…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

А ночь была светла,

А ночь была тихоней

И мазала смола

Шершавые ладони,

И жёлтая сосна

Царапает макушкой

Былые времена

Над памятной избушкой…

Да ну вас, право сло,

Ведь я не тот, а этот,

Давно отсекший зло,

Не сыпящий наветов

На праведных людей,

Не шарящих наощупь

Руками по звезде,

Вдруг рухнувшей на площадь…

А были дни светлы?

Конечно, были, были!..

На кончике иглы

Не все, не все бескрылы!

А если била дробь

По маховым в полёте,

То лоб на то и лоб,

Чтоб в нём сияло что-то!

Пусть это не звезда,

А рана – ну и что же?

Пройдут ещё года –

И шрамов нет на коже…

А вечера тихи,

Электролампа светит,

И с губ бегут стихи,

Живущие в поэте…

“”””””””””””””

Нет, я не гоняюсь за жёлто-зелёным циклоном, И антициклоны мне душу ничем не мотают,

Я порохом дымным лежу в бессловесном патроне, А, может, бездымным, но это одна запятая.

Я просто живу суетою других миллиардов,

Затиснутых жизнью в шалашности и в многоблочность

И выгляжу точкой на свёрнутой глобусом карте, Пока не стряхнувшей с себя эту малую точку.

Вселенские мысли доступны умам крутолобым,

Заряженных круто энергией. Я обесточен

Заботами о ненасытной, простите, утробе,

Что хочет питаться початками из многоточий.

Циклоны, протоны, безумная нега пространства!

Вы так далеки от моих вопросительных знаков, Что зрели во мне, словно в коконе лёгкого транса, Да так и увяли без орденской ленты на фраке.

И всё же, руками держась за юдоль пунктуаций, Я крайне доволен, что жил и живу на планете, Пронизаной ветром и бликами не декораций,

А солнечным светом, загадочным солнечным светом!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Я не терзаюсь поиском героя,

Герой в тебе, читатель, и во мне,

Я шёл всегда незримо за тобою,

Ничто не оставляя в стороне.

И не смотри на строчки с укоризной,

Ты не заметил что-то, я поднял,

Ведь это был осколок нашей жизни,

А ты не знал, читатель, ты не знал.

Не ювелирный гений Амстердама,

Но я точил его и шлифовал,

Чтоб нашу жизнь прорезал он стихами,

Как режет снег апрельская трава.