Но светлеет небосвода

Накрененное крыло —

Где она, твоя свобода,

Сердца тайное тепло?..

Что ж, домой, под крышу, что ли:

Спать, и плакать, и опять —

Завтра день большой неволи —

Спать и плакать. Долго спать.

1979

* * *

Вот она, почва праха, свобода слова,

Проводы друга. Времени нет, и решать пора:

Хочешь, лети и сам, а хочешь — домой, и снова

В пункте приема посуды — накрест запор с утра.

Тучи пришли и щербатым ребром нависли,

Треть небосвода оставив сияющей голубизне.

Вот оно, дело жизни, свобода мысли,

Воля для ветра и града, пространство в высоком окне.

Где-нибудь на Капитолии залил шары негроид:

Бомбе нейтронной — нет, равенство-братство-труд...

Русские люди по всей земле колобродят,

Органы хвалят, места себе не найдут.

Трое войдут неслышно («дверьми обидно хлопать»);

Сам я с утра в растерянности, сердце слегка шалит.

Твое разложат на плитках паркета,

третий возьмет за локоть,

Аккумулятор поставит на пол, рубильник пошевелит.

Холод бежит по спине от луны двурогой.

Нужно держаться не горбясь и в землю

не пряча взгляд.

Вот почему и бреду немощеной дорогой,

Медленно растворяясь и переходя в закат.

А в сизом фанерном дыме неслышно бегут машины.

Поздние гости, продрогши, торопятся к очагам.

Шорох на кровлях мира. Под небесами чужими —

Храп палачей, казненных молчание, времени шум и гам.

1979

* * *

Y.-M.Bovy

Когда снегопада светлейшая вязь

Займет над рекою простор,

Мы в черные стекла посмотрим, садясь,

На белую вьюгу в упор.

Земля отклонится с орбиты во мглу,

Звезда оборвется над ней —

Но нервные пальцы, скользя по столу,

Не сыщут опоры прочней.

Как будто с планетой уже решено —

Лишь нас, зазевавшихся, ждут.

Тяжелых машин боевое звено

Выходит на горный маршрут.

Останется — нас за колючий забор

За то, что друг с другом на ты,

И танки — на голову нашу позор —

Замрут у последней черты.

Всего-то осталось — налить да сказать,

Поднять, опорожнить до дна

За землю, которую поздно спасать,

Раз участь ее решена.

Чтоб вовремя рухнуть успел серпантин

Под гусеничным полотном —

За нашу надежду. За все, что хотим.

За то, что твердим об одном.

1979

* * *

Отара в тумане скользит по холму.

Равнина незрима для глаза.

Доколе же брату прощать моему:

Скажи — до седьмого ли раза?

Стада исчезали — и скрылись совсем

За синий расщеп перевала,

Когда непреклонное: семижды семь,—

В ответ на века прозвучало.

Господь! наша память доселе строга,

Верни нас на тропы овечьи,

Где мы бы исправно простили врага —

И с братом зажгли семисвечье.

Но слышишь: над рощей с утра воронье.

Гордится земля пустырями.

Здесь дышит на ладан людское житье.