А он ведь знал, что мне будет плохо. Причем настолько, что я не смогу сдавать экзамены. Потому и проставил мне их, своей вампирской волей, все и сразу. Пятерки поставил. По всем предметам. Кроме философии. А по философии - жирный такой трояк. Удовлетворительно. Высказался. По поводу моих умственных способностей и возможностей осмысления. Ну и бездна с ним, предмет не профильный. Хотя стипендия теперь будет пониженная, и жить придется скромно и весьма. Проживу. Жила ж как-то прежде без кураторских денег и личного портного.

А вот личное дело он мне подправил. И теперь там была только сверхположительная характеристика и ни одного замечания. Никаких конфликтов на вампирскую тему. Жизнь с чистого листа. Можно начинать.

А начиналось все, как ни странно, легко и просто. Новоград был весь занесен снегом, дул пронизывающий ветер, и это порадовало. Я почему-то думала, что здесь, на юге, снега уже нет, и зимы настоящей не бывает. А она была! Самая что ни на есть зимняя зима! Со снегом, морозом, метелями. Институт...ну, странно просто. Стоит себе обычное здание на обычной улице, даже забора нет. И это институт. У нас университет - это целый город в городе, свои улицы, множество корпусов, между ними лужайки, площадки спортивные - огромная территория, а здесь - просто дом. Один. Но в этом доме меня ждали, документы оформила быстро, получила направление в общежитие. Общежитие, понятно, на другом конце города, и добираться до него на двух автобусах, но добираются же как-то другие. Осталось узнать, где у них больница, подозреваю, концов в этом городе много, и все разные.

В общежитии тоже все разрешилось довольно быстро и мило. Комнаты двухместные, на две комнаты один санузел. Моей соседкой оказалась весьма активная и дружелюбная девчонка с незатейливым именем Маша, которая тут же взяла меня под опеку и пообещала помочь приспособиться к новой жизни. Маша училась уже на четвертом курсе и считала себя прожженной новоградкой.

В соседней комнате обитала красавица Зарина. Обитала одна, ибо ее соседка числилась здесь, а жила у родственников. Зарина, понятно, не расстраивалась и, как истинная красавица, не скучала. Поклонников у Зари было много, повышенной нравственностью она не страдала. А впрочем, гости ее, как правило, не шумели, никогда не хамили и ванну на час не занимали. С Машей Зарька дружила, и меня тоже приняла с распростертыми объятьями. Тем более, что размеры у нас совпадали, а мой гардероб, оставшийся от прошлой жизни, был весьма неплох даже по столичным меркам. Ну, а делиться здесь было принято всем.

В общем, папа оставил меня с ними со спокойной совестью, и моя новая жизнь началась. Зарька оказалась еще и моей однокурсницей, так что помогла влиться в коллектив, подсказывала, что где и когда куда бежать. Девчонка она была яркая, неординарная, я от нее и балдела и офигивала одновременно. На свое и чужое она не делила ничего. Ни вещи, ни деньги. С деньгами это было даже не плохо, их вечно не хватало, поэтому питались исключительно «общим котлом», и часто, если кому-то из нас было что-то позарез нужно, покупали вскладчину, не ожидая возврата. Но вот с вещами... Сколько раз, открывала шкаф и пыталась найти там какую блузку или юбку, а затем, отчаявшись, спрашивала у Машки: «не видела»?

– Так в ней Заря в кино ушла, - флегматично отзывалась Машка, привыкшая уже и не к такому. Нет, Зарькин шкаф был тоже полностью в нашем распоряжении, но там не было ничего, что я предпочла бы своей собственной одежде. А главное, она никогда и ничего не клала на место!

– Где моя тушь?
– вопит уже Машка.

– Посмотри у Зари, - теперь я образец спокойствия.

– Зачем ей, у нее своя есть, я ей на Новый Год специально подарила.

– А ты все равно посмотри у Зари.

Ну да, лежит себе в ящичке. Так ведь не заперт ящик-то. Нужна - бери. Хоть свою, хоть ее, Зарьке не жалко.

Кавалеры ее менялись, как перчатки, и не поймешь, то ли они ее бросали, то ли она их. Поскольку Зарька никогда не унывала и всегда быстро находила следующего обожателя. Не знаю, где. И Машка не в курсе. У нас с ней все как-то попроще было. Бесконечный девичник, если быть точной. Не выходило как-то с кавалерами. Не тянуло.

Но жизнь все же налаживалась. Втягивалась я в эту новую круговерть, привыкала к новым местам и людям. Училась смешивать на ужин гречку с макаронами и, заливая это яйцом, радоваться, что есть хотя бы яйцо. Последнее, правда, но сегодня - пируем.

– Сериэнта бы мной гордилась, - бормочу, усмехаясь, добавляя к шикарному ужину салатик «из травы», ну, в смысле огурцы-помидоры-капуста. Вот в жизни дома капусту в салат не добавляла, не люблю ее. А тут - по деньгам проходит, и ладно. Все еда.

– Что еще за Сериэнта?
– любопытствует Машка.

– Да так, героиня древней легенды. Мне как-то рассказывали. Будто жили когда-то, до начала времен, прекрасные Дети Леса. Питались исключительно подножным кормом, никогда не убивали зверушек и нежно любили друг друга прямо посреди лесных полянок.

– Нежно? Или страстно?
– уточняет Зарька.

– Страшно нежно и страшно страстно. И сразу все и всех. А потом...не то метеорит на них упал, не то земля под ногами разверзлась. И добро превратилось в зло, любовь - в ненависть, а страсть - в похоть.

– А Сериэнта здесь при чем?

– А Сериэнта... А Сериэнта была сказочница. И волшебница. И когда мир вокруг рухнул и изменился, она создала Зачарованный Сад. И злу не было туда дороги, и, гуляя по его тропинкам, можно было верить, что мир - по-прежнему прекрасен.