– Подожди, я вспомнила, - Машка радостно хлопает себя по лбу.
– Сериэнта - это вампирша такая была. Давно, в древности. И она действительно создала прекрасные сады. Только они не зачарованные, обычные. Там ценность в том, что она людям очень много растений всяких декоративных подарила, которых у нас раньше не знали вовсе. Мы там на первом курсе на экскурсии были, жутко красивое место!

– Это вы про Вампирские сады?
– уточняет Заря.
– Все вокруг их хвалят, а я и не была ни разу. Надо по весне съездить, полюбоваться. Поедем, да?

– Ага, с удовольствием, - соглашается Машка.

– Нет, без меня, - решительно качаю головой я.

– Да ты что? Там такая красота! Ты в жизни такой не видела!

– Видела. Была уже. Я бы лучше просто за город съездила. Все говорят, красиво - это когда дикая степь цветет.

– Да ерунда, что там красивого, обычные цветочки. А вот в Вампирских Садах - уникальные, очень многих ты вообще больше нигде не увидишь, - продолжает агитировать Машка.
– А еще у вампиров, оказывается, у каждого цветка свое значение есть, нам на экскурсии говорили, только я не все запомнила, там много очень, и цветов, и значений. Надо съездить, еще послушать.

– А ты не помнишь, что значат хризантемы?
– не выдерживаю я.

– Хризантемы? Они долго цветут, до поздней осени. Поэтому считаются символом долголетия. Ну, и мудрости еще, что приходит с годами, терпения. Здоровья, кажется, хорошего, иначе как прожить долго.

– Понятно. А желтый цвет, не помнишь?

– Желтый помню. Самый простой, символ солнца. Небесное благословение, покровительство Предвечного Светоча. В общем, добра им желают. Всяческого.

– А розовый?

– Ты смеешься? Это ж когда было? Я столько не помню. Говорю ж, поехали, там экскурсии жутко интересные, да и без экскурсий погулять - просто супер.

– Нет, Машка. Нет.

Этой ночью я плачу. Плачу впервые, как приехала в Новоград. Прошлое все-таки догоняет меня. Я уже не вою от ужаса. Просто больно. Больно, что все было - так. Что он - такой и не изменится. А я не Инга, и тоже не изменюсь. А Сериэнта...значит, все же желала мне добра. Вот интересно, что же она все-таки накрутила мне со здоровьем? Ничего ведь не объяснила. А поехать в ее Сады - нет, не смогу. Никогда, наверное, не смогу. Слишком больно.

А утром обнаруживаю, что Зарька посадила пятно на мою любимую юбку. Большое такое, жирное, и наверняка не отстирается. И снова плачу. Потому, что таких юбок у меня больше никогда не будет. Нет, это ничего, конечно, я не принцесса, и в обычных похожу, вот только... не так уж много у меня осталось от той, неудавшейся жизни. Сейчас придется выкинуть эту юбку, потом другую, третью... и вот уже совсем ничего не останется. Возврата к прошлому нет, конечно, и мне не вернуться в Светлогорск, и не надо, никогда больше мне этого не надо, но память...хотя бы память... ведь это все в моей жизни было. Страшное, чудовищное, уродливое...но мое. И он меня...наверно, все же любил. По-своему, по-вампирски. Если вампиры вообще способны любить людей. Нет, слава светочу, что все кончилось, но кто сказал, что я смогу забыть? Что я должна забыть?

В тот день впервые вынимаю из сумки заколку и скалываю ей свои косы. Пусть будет. Это тоже часть меня, и никуда не деться.

– Ой, какая красивая, - тянется к заколке Зарька.

– Заря!
– резко оборачиваюсь к ней, стремясь прояснить все сразу и до конца.
– Эта вещь очень личная. Дорога мне как память о том, кто был мне очень и очень близок. Поэтому даже не думай тянуть к ней свои хищные ручонки. Посмеешь хотя бы тронуть - горло перегрызу и скажу, что так и было! Я понятно объяснила?

– Да что ты, звезда моя? Заболела? Мне чужого не надо, я только глянуть.

Не то, что бы я ей поверила. А «звезда» - это она так, с перепугу. Обычно у нее там другое слово стояло. Она у нас вообще литературно исключительно в институте выражалась. А дома-то она матом разговаривала. Причем трехэтажным. Но даже это ее не портило.

Незаметно пришел апрель. И я вспомнила о Петьке, позвонила, поздравила с Днем Рожденья. Узнала, что у него по-прежнему все лучше всех и пообещала обязательно приехать к нему на свадьбу. Тем более, что свадьбу он обещал очень и очень скоро. Может правда, а может и обманывал. Разве ж поймешь. А я б и правда приехала, порадовалась за него. Ну не герой он моего романа, что ж делать. А как друга люблю.

А потом, буквально спустя пару дней, судьба послала мне странный подарок. Своеобразный, как и все подарки неординарной моей судьбы. Я, наконец, встретила куратора нашего института. Случайно, на перемене, в коридоре. Почувствовала вампирскую ауру, подняла голову и наткнулась на взгляд. А я так надеялась никогда больше ни с кем из них не общаться!

Но зеленые глаза с узким кошачьим зрачком смотрели прямо на меня. На него смотрели многие, как водится, с восторгом и замиранием. Но он - смотрел на меня, ошибки быть не могло. Да чем же я вас, гадов, так всех привлекаю? Еще и подошел, разрезая толпу, как нож масло.

– Куратор, - зашелестело вокруг меня восторженно-приветственное, и головы окружающих чуть склонились в вежливом поклоне. Он по-прежнему смотрел на меня. Я - на него.

– Глаз не отвесть?
– поинтересовалась у вечно молодого и привлекательного.

– Могу я поближе взглянуть на вашу заколку?
– голос, как водится, приятный и вежливый,

губы растянуты в легкой доброжелательной улыбке, а лапка уже хищно протянута ладонью вверх, ожидая затребованное.

А вот не дам! Надоели вы мне, как же вы все мне уже надоели, Великие и Мудрые вы наши. Ну почему кто-то за всю жизнь не встречает ни одного вампира, а на меня, как из рога изобилия?