–  Ну-ка!!! Дай сюда!!! Пока не поранились, не приведи Боже!..

Он отстегнул диски от автоматов, забросил все это «железо» в «Виллис», и проговорил ровным голосом, обращаясь к водителю, который уже давно превратился в соляной столб:

–  Чего замер, земляк? Заводи свою тарахтелку! Быстро!

–  Гр-р-р-р-р!!!
– Ответила машина работающим двигателем.

Игнат обернулся к обезоруженным сержантам:

–  Ну-ка, голуби, взяли своего капитана, погрузили в машину, и вон на хер отсюда, от греха подальше!
– Проговорил сержант почти ласково.
– Бегом! Пока мои орлы на вас совсем не осерчали! Быстро!

Через считанные секунды «Виллис» унесся вдоль по улице, увозя нокаутированного Онищенко, и обескураженных младших сержантов…

–  Ты чего натворил, Степаныч!
– Пришел в себя капитан Карпин.
– Ты хоть понимаешь, что ты натворил?

–  Сволочи рыло помял, немного… - Ответил Якушин, который только сейчас сумел перевести дыхание от захлестнувших его эмоций.
– Чтобы запомнил, как с хорошими людьми обращаться…

–  Дурак!!! Совсем дурак!!!
– Рявкнул в сердцах капитан.
– Эта сука такое дело уже просто так не оставит! И не поймет же ни хрена! Будет считать себя правым!!! Твою мать, старшина! Что ж ты наделал-то!!!

Капитан, да и не только он - вся рота, смотрели на Якушина с уважением и… Как на призрака… Все, да наверняка и он сам, понимали, что Онищенко просто так это не оставит - служба у него такая… И неприятностей, очень больших неприятностей, надо ожидать в очень ближайшее время…

И капитан решился:

–  Найденов! Остаешься в роте за старшего, лейтенант! Выставить часовых по периметру! Без моего личного приказа никого в расположение роты не впускать! Занять круговую оборону! Роте - боевая готовность!..

–  Есть!
– Ответил лейтенант.

–  Онопкин!

–  Я, товарищ капитан!

–  Заводи мой «Виллис», сержант! Сядешь за руль! Быстрее Поликарпыч - время не ждет!

Игнат, неожиданно для его возраста метнулся куда-то в темноту, а Карпин, тем временем, продолжил отдавать приказы:

–  Якушин, Морозова!
– Он задержал взгляд на старшинах, которые, не обращая внимания на происходящую вокруг них суету, просто стояли друг напротив друга и смотрели в глаза.
– Поедите со мной! К командиру полка…

Он пропустил в остановившийся рядом «Виллис» Зою, потом Якушина, и уселся сам на переднее сидение:

–  Может еще и пронесет… - Пробормотал капитан себе под нос, и повернул голову к водителю.
– Поехали Игнат… Да побыстрее - времени, так может статься, у нас уже и нет…

Джип рыкнул мотором, и сорвался с места с пробуксовкой, выбрасывая из-под колес фонтан мелких камешков и пыли…

…Они уже целый час сидели в кабинете полковника…

Уже все было рассказано, и теперь все, Якушин, Морозова, сержант Онопкин, капитан Карпин, все ждали слова командира полка…

А Николаев только курил одну за другой папиросы «Казбек», уставившись в темень окна, и молчал…

И это нервное молчание явно затянулось…

Наконец полковник подошел к своему столу и уселся на его край:

–  Ну и наворотили же вы делов, разведчики, мать вашу!..
– Проговорил он как-то устало.
– И вроде бы взрослые и опытные люди!.. И вроде бы правильно все, и Онищенко по морде за дело получил… Да только… Только вот как теперь всю эту кашу расхлебать - ума не приложу!..

Он закурил очередную папиросу, и проговорил:

–  Онищенко, эта гнида, это дело просто так теперь не оставит!.. Ему очень в «майоры» хочется, а это для него шанс!.. Сволочь!.. И, помяните мой слово - он в штаб дивизии поехал, чтобы поскорее все это дело раздуть… И очень скоро заявится, гад! И думаю, что не один!..
– Полковник посмотрел на старшину-разведчика, и проговорил с горечью в голосе.
– Как же ты не сдержался, Петр Степаныч? Что ж ты натворил-то, товарищ гвардии старшина?!! Ведь под трибунал же теперь пойдешь…

–  Товарищ полковник!..
– Морозова вскочила с жесткого стула, подошла к Николаеву вплотную и проговорила шепотом.
– Сережа!.. Сделай что-нибудь!.. Ты же командир полка!.. Гвардейского полка, Сережа! Ведь теми разведданными, что Петя из-за линии фронта таскал, вся дивизия жила!.. Поговори с генералом Игуменным, Сережа… Ведь Петя единственный в твоем полку полный кавалер «Славы»! Ведь всю же войну с первого дня с тобой прошел!.. Как же это? Где же справедливость-то? Ведь этот гаденыш Петра и расстрелять может…