Но коя-как пропустили. Выхожу – вижу надпись «Данила», подхожу – парень с бородой мне маячит, он сдалека заметил мня. Поздоровались, он представился: Безгодов Алексей [259] к моим услугам. Ето уже было ночью, в 22:00 часа. Нас стретила Москвина машина и увезла в храм старообрядческой возле Курского вокзала, переулок Токмаков, дом 17 [260] . Но такоя ощущение было! И радостно: весь говор и надписи родные, за всю жизнь что сохранили, вот оно когда сгодилось! Я от радости плакал.

В храме нас ждали, встретили как своего, накрыли стол, сяли ужнать. Ребяты хотели угостить, но я отказался, оне выпили за меня и за себя. Ето дело было в пятницу, Алексей рассказал, что до понедельника Москвина я не увижу, а ети два дня он поводит меня по музеям и храмам.

Хорошо, наутро Алексей приходит и повёл меня в музей – «600 лет иконного писания». Заходим – кака красота, какоя тонкоя художество! Ето работа Андрея Врублёва, но и мастер! Я стал хорошень присматриваться, смотрю, крестноя знамение не наше на некоторых иконах, спрашиваю Алексея:

– Почему крестное знамение неправильно на некоторых иконах?

– А вот смотри хорошень и разгадай, где фальшь. – Я всяко-разно присматривался и не мог понять, он мне объяснил: – Некоторы иконы реставрированы, и вот смотри хорошень руку, чуть-чуть заметно поновлёно, но разница в краске, и, чтобы было незаметно, на всёй иконе там-сям изменёно.

– А хто же ето так позаботился изменить, ведь исторической оригинал изменить – ето же преступление?

– Да. А хто же может ето изменить, окроме никониян?

– А что, всё ишо негодуют на староверов?

– Да ишо как!

– А почему?

– Оне истину давно-давно продали, хочут показать истинноя православия, но оно у них гнилоя. Вот посмотри иконы от Никона-патриярха, и суда ближе: все у них святыя толстеньки да румяненьки, разукрашенны, и на иконах святыя маленьки, а боле пейсажу, а наши древни скромны, лик благой, измождённы постом и молитвами. А оне каки есть сами, таки и пишут иконы.

Потом мы с нём сходили, на «Партизанской» остановке, в вернисаж. Тут разные сувениры России, туристов множество на разных языках. Но красота, молодсы русские! Дале подымешься наверх, пойдут антикварияты, старинны иконы и книги, ой сколь множество! Но позор России: во многих местах вся ета святость валяется как мусор, и стоят безбожники, табакуры, матершинники, торгуют как мусором етой святостью, всё ето туристы смотрют и везут ети новости в свои страны. Позор, надо бы показать ето всему миру, до чего их довела СССР.

На другой день мы с Алексеям пошли на Красную площадь. Тут тоже туристов множество, кого толькя не видишь! Пришлось встретиться с бразильянами и мексиканами, даже поговорить и засняться. Зашли в храм Василия Блаженного, ето изумительно красиво, в таки времена и уже были таки талантливы зодчи! Я ето всё читал когда-то, вот пришлось увидеть. Да, ето реликвия. Мы сэлый день провели на Красной площади, много чего я видел, но тут надо провести минимум неделю.

В понедельник в четырнадцать часов встреча с Москвиным Виктором Александровичем. Я ему привёз разных сувениров с Уругвая и вина чиста своёго, Андриян квасил, в храме ребяты попробовали и просили, чтобы им оставил, всем понравилось, но я не смог етого сделать, для меня Москвин был как будущай друг. Встреча была прекрасна. Замечательно лицо! Он посвятил меня, что завтра утром начинается конференсыя, пригласил нас. Пообчались, тут я узнал, что Москвин является директором Фонда писателя Солженицын Александр Исаевич. Ето один из писателяв, что написал правду про староверов, и мы его считаем за справедливого. Спросил у Москвина:

– А как можно познакомиться с нём?

– О, ето трудно, ему уже девяносто пять лет, и он на одре лежит.

– Как жалко!

– После конференсыи хочу познакомить вас с МИДом и представителями Алтайского края. – Я его поблагодарил как приятеля, и мы ушли.

Мне чудно: я про Москву слыхал толькя негативно, что беднота, в магазинах ничего нету, всё везде пьянисы, – я етого не вижу. Сколь дорогих машин, и много, я етого в Южной Америке не видел, всё везде пробки, забито машинами, все магазины забиты, всего изобильно, везде чистота – вот тебе и Москва! Значит, здесь всё просветает. Алексей часто мне подсказывал: «Да ты ничего не верь, всё ето обман, у нас чиновники воры, Москва – ето другая страна в стране». Думаю: что он брешет? Так всё шевелится! Он: «Наши чиновники много сулят, но ничего не исполняют, а всё воруют. Поезжай по стране – всё увидишь». Думаю: что так против родины?

На другой день приходим на конференсыю [261] . Народу полно, зал забитой, свыше триста человек, впереди чиновники и преосвященныя разъелись сидят, один одного толше. Да, думаю, испостились, бедняжки.

Началось выступление, презентация, и начали выступать, по чину, каждый высказывал, что приготовил к етой конференсыи, ето всё точки зрение о вероисповедание. Народу много было с разных стран. Да, интересно, но чувствуется, что решается судьба духовности во всем мире, и большинство разговор идёт о старообрядчестве. Мня задело крепко: значит, задели болькую правду, и мы являемся героями, и после триста пятьдесят пять лет, после столькя пролития крови невинной, что [262] шли за правду. Некоторы выступали против старообрядцав, но ответы были категорически убедительны, разумны в защиту старообрядцав, и всё взято из архивах истории, ничего подложного здесь нету. Выступали и приглашённыя из разных стран. Мня вызвали как гостя и представителя Уругвая и Аргентине. Я нихто, но за свою веру душу положу – выступил, поблагодарил Москвина за такую честь, мне оказавшую. Я сказал очень мало:

– Без меня есть кому что сказать. Моя благодарность всем, здравствуйте всем и здорово живёте старообрядцам. Спаси Христос за такую большую честь. Мы являемся как представителями Уругвая и Аргентине. К сожалению, не нашлось боле грамотного лица, я безграмотный, за ето простите. Что я могу сказать? Да ничего, толькя одно: прибыл я в Москву, побывал в старообрядческих храмах, и мня удивило: одне старики да старушки, а где молодёжь? У нас, слава Богу, не так: все с малого до большого все в церкви. Сами видите, что получается в мире. Мы доложны молиться все, чтобы Бог помиловал и был мир и мир в миру. Не надо смотреть, что мы старообрядцы, толькя мы спасёмся, – ето для всех вероисповедованиях: католикам, протестантам, мусульманам, евреям, да всем-всем. От верующаго человека что-то можно ожидать доброго. Простите, большоя вам спасибо, и спаси Христос! – Я удивился, что так хлопали в ладошки: что я сказал? Да ничего.