Думаю: правды, ети грехи никто не знат, окроме меня.

– Но как ты всё ето знашь?

– Я всё про всех знаю.

Я заплакал и говорю ему:

– Но за что ето именно нам такоя явление?

– За то, что всё терпите. Ишо придётся немало перетерпеть.

– Да каки же чудеса? Господь давно отвернулся от нас.

– Да, час чижёло время, Господь ненавидит чародейство, пьянство, блуд, а чичас ето в моде и с каждым днём разрастается. На последнея время Бог пошлёт чудеса, но нихто им верить не будет, потому что бес уже творит чудеса. И столь их много, что народ привык.

– А вот разныя несчастные случаи в разных странах?

– Ето казнь Божия за беззаконие. Сам подумай, до чего дошли: уже стали совокупляться муж с мужем, женчина с женчиной, все ети неизлечимыя болезни – всё ето казнь Божия. Но их достигнут, станут излечать, но Господь пошлёт ишо чижале болезнь. Но народ чичас никому не верит, потому что всё ложь.

– Но и как мне быть теперь?

– Много молиться, а за остальноя – зависит от тебя. Можешь сделать много добра, но не знаю, выдюжишь, нет. Знаю, но не могу говорить.

Тогда я сказал:

– За Бога душу отдам.

Он:

– Так нельзя говорить.

– Но тогда буду помогать тебе.

– Одно прошу, сам знашь, я не речистой, не могу в народе говорить. Но буду тебе извещать, а ты всем разъясняй, но знай, что мало хто поверит, и ето нам принесёт большие проблемы, но надо всё перетерпеть.

– Согласен.

На самом деле: какого Илюшку знаю, совсем не Илюшка. Тот вообче был балантряс, а тут тихий, кроткий, угодительный, набожный.

Я за ето дело взялся искренно, стал всё рассказывать, что он мне говорит. Моя семья поверила, Степанова семья тоже, Марк, Иона услыхали – стали смеяться:

– Нашёлся святой! Что мы, Илюшку не знам?

Я стал Илье говорить, он отвечает:

– Ето толькя начин всех проблем, а что делать? Надо молчать, доложны знать толькя хто верит, дойдёт до того, что все поверят, и будут большие соборы, дойдёт до российских монастырей, толькя тогда поверят. Но вы не выдюжите.

Мы со Степаном божимся, что выдюжим. Он молчит. Мы две семьи собрались, решили, что будем молчать и молиться. С тех пор стали молчать. Он мне рассказывал – я разъяснял. Все мы ходили потупленны, в заботе [188] , вопросов у нас было много, и он нас поражал на все вопросы [189] . Мы стали собираться кажду неделю и решать, что делать дальше, он нам подсказывал, хто двоямыслит. Было так, что ничто не утаишь. Спрашиваем за всякие несправедливости – как? Коля, Иона, Игнатий, разны наставники…

– Оне сами себе зарабатывают, оставьте их на спокое.

– Все говорят, мы в миру жить не хочем. Куда нам?

– Вам три пути: одна на Анды в горы, втора в Боливию в леса, третью – в Россию в тайгу. Сама чижёла – ето Россия, сама лёгка – ето Боливия, на Андах в Аргентине всё занято, и вы доложны сами выбрать. Я не имею права в ето дело вмешиваться, толькя должен подучать, как и где поступать, и наказывать.

Бывало так: станешь рассказывать како-нибудь житие, поучение, он остановит и тихо, подробно расскажет всё житие етого святого. Мы удивлялись: откуду он знат Святоя Писание, он совсем безграмотный? Мы спрашивали – он рассказыват:

– С каждым днём будут больше напастяв, засухи, ветры, голод, разврат, войны, землетрясение, болезни, все мы доживём до третяй мировой войны, но мало хто из нас останется в живых. Он выйдет из Риму скоро, но когда – не говорят. А как разные секты исцеляют, чудеса творят, всё ето бесовско, всё чародеи. А как весь мир в заблуждении, чичас пришло время – спасай да спаси свою душу, и со всёго мира есть добрыя люди, что спасутся.

– А как наши староверы?

– Мало хто спасётся, все закон попрали. Но а как есть люди молются, добро творят, а сами несправедливы, им царьство здесь на земли, на тем свете нет ничего, толькя мука вечная. А покаются – спасутся.

Всё ето слушашь, и мурашики по телу бегают. Хорошо, я-то много чего читал и много чего рассказывал, но так подробно и с такой уверенностью рассказывать – ето шкуру подирает.

– Но а как евреи, ведь род избранный, а Христа распинали?

– Оне невинны, оне обмануты.

– Хто их обманул?

– Сам дьявол, и много раз. Сколь раз оне поклонялись идолам, оне давно ето всё поняли, и из них многи спасутся.

– Почему?

– Потому что твёрды в вере, а Бог ето любит.

– Когда мы доложны удалиться от мира?

– Чем ни раньше, лучше. С каждым годом будет чижалея, думайте сами.

Мы от правды задумались.

Урожай вырос хорошай, помидоры как насыпано, лук крупный, бакча хороша. Мы собрались съездить на Анды. Поехали Илья, Степан и я, на Степановым пикапе. Заехали от Барилоче, до Корковадо всё занято, нам не нравится, поездили-поездили, вернулись ни с чем. Он:

– Думайте хорошень, нонче фабрика закроется, что тогда, в Боливию? Решайте сами.

– Но ты всё-таки помоги, помолись и попроси именно куда.