Шрифт:
— Чемодан и паспорт получишь в посольстве! — прокричал мне в ухо НД. — А сейчас я позвоню Гонзе.
Гм… давненько я не путешествовал таким образом. По крайней мере со времен войны. Но тогда я брал с собой хотя бы зубную щетку. И все-таки это было лучше, чем разговор с глазу на глаз после неудачного ужина с моим драгоценным шефом!
«ИЛ» легко оторвался от земли.
ГЛАВА 18
Я стоял перед великолепным зданием аэропорта в Рузыне, под Прагой, и глазел на отлетающий в Каир «ТУ-104».
Пассажиры с чемоданами и паспортами уже прошли в помещение таможни. Я же, засунув левую руку в карман, спокойно курил сигарету.
Торопиться было некуда. Только теперь я задал себе вопрос: а что будет, если Гонзы нет в Праге?… Этого только не хватало!
— Именем Чехословацкой Республики вы арестованы за нелегальный прилет на территорию нашей страны! — раздалось за моей спиной, и я ощутил на своем плече тяжелую руку. Я обернулся. Гонза, наш давний друг партизан, теперь полковник уголовного розыска, во всем своем великолепии стоял передо мной и улыбался. — Значит, все-таки прилетел к нам? Полчаса назад звонил Юлек и просил, чтобы я тебя сразу же арестовал. Прости, я немного запоздал!
Он стиснул меня в объятиях, а затем провел через все контрольные посты на стоянку служебных автомашин.
— Я должен купить тебе зубную щетку и дать взаймы денег. Кроме того, Юлек сказал, что ты вылетел натощак… — говорил он, пока мы ехали к городу.
По дороге я рассказал Гонзе о деле, которое привело меня в Прагу. Об эпизоде с ужином я промолчал, чтобы не вызвать ненужных насмешек. Но утаить факт похищения нашего «зима» было невозможно, рано или поздно это все равно станет известно.
— …поэтому привел меня к вам, Гонза, незадачливый случай. Если поможешь — господь бог на небесах наверняка зачтет тебе это! — беззаботно обещал я.
— А почему бы и не помочь?
Через несколько минут мы перешагнули порог его холостяцкой квартиры.
Я тут же получил замечательные пражские рогалики, несколько сортов сыра, яичницу с ветчиной, после чего мы с чашками кофе уселись в кресла.
Попивая отлично сваренный Гонзой кофе, я поглядывал на цветные планшеты, висящие на стене. Это были не марки, а всего лишь спичечные этикетки!
— Коллекционируешь?
— Да… и марки тоже!
— Что же ты мне об этом не написал? Я мог бы тебе выслать из Варшавы новинки.
— А ты разбираешься в этом?
Рассмешил он меня своим вопросом.
— Да если б не марки, не сидел бы я сейчас с тобой!
Не было ничего удивительного в том, что первый же человек, с которым я заговорил в Праге, мой приятель, тоже оказался коллекционером!
— Вот видишь, паспорт ты забыл, чемодан тоже. Но было бы неплохо, если бы ты захватил с собой этикетки или марки, — сказал Гонза.
— Если поможешь мне, то не только награду от господа бога, но и марки от меня получишь… — торжественно обещал я.
— Беда только в том, что у нас в Праге Беранеков по крайней мере столько же, сколько в Варшаве Ковальских. Я сам знаю человек тридцать, и все они коллекционеры!
— Этот Беранек вовсе не должен быть коллекционером, — заявил я. — Достаточно, если он будет скупщиком краденого. А то, что он живет на Французской улице, в значительной степени ограничивает круг подозреваемых лиц.
— Я только что разговаривал с коллегой, который знает Французскую улицу как собственный карман. Конечно, Беранеки там проживают. Но такого, которого можно было бы подозревать в скупке краденого или обвинить в том, что он является аферистом международного класса, — такого, по его словам, нет!
— Не может быть! Я слышал это собственными ушами!
— Ну, тогда пойдем!…
Мы вышли на улицу и сели в машину.
По дороге Гонза рассуждал:
— Мне кажется, здесь что-то не так… Впрочем, я не знаю случая, чтоб кому-то повредила перемена обстановки!
Наконец мы остановились у входа в комиссариат. Гонза заглянул туда, чтоб навести справки…
Было двенадцать, когда Гонза вышел из комиссариата и махнул мне рукой:
— Беранеков на Французской — воз и маленькая тележка. Через два часа я получу некоторые данные. Пойдем-ка выпьем пива в кабачке, где когда-то пировал бравый солдат Швейк!
Он нажал стартер и подвез меня к знаменитому ресторану «У Калиха».
Пильзенское пиво, которое здесь цедили прямо из бочек, было поистине чудесным. Несколько минут мы с кружками в руках ходили вдоль стен, рассматривая экспонаты, посвященные памяти Ярослава Гашека. Кажется, он один не был коллекционером…