— Так что? Ты уже забыл, как было дело на втором этаже виллы? — спросил я.

— Да я… я… вовсе туда не хотел!

— И сюда тоже не хотел, а?

Аль быстро взглянул на ломик, лежавший у моих ног. Но не успел… Получив удар в подбородок, он отлетел к окну, упал, затем сел, хлопая раскосыми глазами.

— Не хотел?

— Нет.

Я поднял его и поставил посреди комнаты.

— И здесь, в Дзвонах, тоже не хотел?

— Нет!

В окне неожиданно показался НД.

— Глеб, иди скорей сюда. Такой цирковой номер — со смеху помрешь.

В комнату вошли Ковальский и Емёла.

— Может… может, вам чем-нибудь помочь? — спросил высунувшийся из-за двери живой и невредимый ксендз. — О боже, боже. — Он схватился за голову и склонился над скулящим скорее от ярости, чем от боли бандитом.

— Прошу вас, взгляните сюда! — попросил я ксендза.

Он посмотрел на кровать и растерянно опустился в кресло.

— Так… вы спасли меня… от этого?

Я хотел сказать, что это не я, а телеграмма, присланная мне неизвестно кем…

— Глеб! — крикнул из сада НД.

Пока Ковальский и Емёла выводили Аля, а ксендз Войтик мало-помалу приходил в себя, я выпрыгнул в окно.

— Пойдем, — говорил НД, посвечивая фонариком. — Трахта взяли сразу. Мингель удрал, и мы не могли его найти. Но теперь-то знаем, где он… А он думает, что не знаем, и отсюда вся потеха.

НД вел меня садом, затем тропинкой через кладбище к воротам, где стоял аппарат для наблюдения ночью — ноктовизор. Трахт сидел на пне, и в свете стоявшего на камне фонаря было видно, что он трясется, как студень.

— Ти-и-хо… Не испугайте, а то представление окончится. Такое можно увидеть только раз в сто лет. Смотри!

Я посмотрел в ноктовизор. Передо мной была площадь, рядом блестело болотце. Вокруг болота бегали с лаем дворняги.

— Я ничего не вижу.

— Нет? Подожди.

НД вышел за ворота и начал светить фонариком, делая вид, будто что-то ищет. Когда луч фонаря попадал на болотце, становилось видно, как в грязной воде то появлялась, то исчезала лысая макушка Мингеля.

Подошла малолитражка. Стая собак, бросившихся от мельницы наперерез машинам, свернула к площади, вчетверо увеличив силы преследователей Мингеля.

Подъехал грузовик, осветив фарами болото. Теперь уж бандит не мог и мечтать остаться незамеченным. Собачья свора, окружившая болото, подняла неистовый лай.

Мингель понял, что дальнейшее купание бессмысленно, поднялся на ноги и начал взывать о помощи;

— Умоляю вас, позвольте выйти!

Стонал так, что эхо шло по селу. С него стекала липкая вонючая жижа. Болото едва доходило ему до пояса. Чем громче он кричал, тем яростнее заливалась лаем собравшаяся на берегу стая дворняг.

Подошли ксендз и Емёла, отогнали собак. Мингель выбрался на твердую почву.

— Пастырь, — заскулил Мингель, — не покидай свою овечку!

— Слушай, ты, если сейчас же не замолчишь, останешься в болоте под собачьей стражей до утра, — всерьез рассердился Емёла.

Угрозу подтвердили шнырявшие поблизости собаки.

Мингель потащился к колодцу, разделся, дал облить себя водой, после чего влез в комбинезон.

Закутавшись в одеяло, Мингель уселся в кузове грузовика. Туда же поместили стучащего от страха зубами Трахта. Аль пробовал сопротивляться, но, успокоенный, занял отведенное ему место у ног своих сообщников.

— Готово?

— Нет, — ответил шофер грузовика. — Гримера нету.

Подождали еще минуту. Гример выполоскал одежду Мингеля, принес ее на палке и бросил в угол кузова. Потом протянул мне никелированный пистолет:

— Заряжен. Только предохранитель заело.

— Ты думаешь, это предназначалось для Аля после его воз вращения из дома ксендза? — спросил НД.

— Не думаю, чтоб они собирались стрелять воробьев! — ответил я.

Ксендз Войтик стоял рядом и договаривался с майором Ковальским об обмене «Колоний». Поручик Емёла имел лишнюю серию «Sede Vacante», которой не хватало в коллекции ксендза.

— Готово?

— Готово!

Ковальский и Емёла вскочили в кузов грузовика. Один из них должен был сторожить гуся, другой до сих пор ощущал на себе плохое состояние рессор малолитражки, на которой мы ехали сюда.

Провожаемый лаем собак и хором разбуженных гусей, грузовик тронулся в обратный путь. Теперь уже по-настоящему.

— Я обязан вам по гроб, — говорил ксендз, когда мы шли к его дому.

— Любопытно, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с этим… типом, который прятался в грязной луже? — спросил ксендза НД.