Само по себе такое – в единичных случаях – не страшно. Если привести историческую справку, то еще один из первых видных чекистов И.К. Ксенофонтов (1884-1926), первый сек ре тарь и член Коллегии ВЧК, с марта 1919 г. по апрель 1920 г. – заместитель Ф.Э. Дзержинского, в 1922-1925 гг. работал управ делами ЦК РКП(б). И ничего.

Из нашей справки особенно видно, что именно Лубянка контролировала всех первых лиц, а заодно и весь проце сс пере стройки. А кто же еще? Руководство они опутали по всем прави лам – учить этому не надо было! И оставаясь на службе, и уходя в ДР» увольняясь в запас КГБ по ст. 59 п. «в» КЗОТ – в связи с переходом на работу в гражданские министерства и ведомства, о ни работали на какую-то цель…

В связи с этим неизбежно возникает вопрос: кто у нас остал ся без внимания и были ли опекуны у Е.К. Лигачева? Он катего рически отверг наличие «связей, порочащих его» (10.10), вот и объяснение того, почему его убрали с поста второго человека в партии.

Таковы были оперативные агентурные позиции КГБ. Схо жая картина была в столицах союзных республик, в областных, краевых, республиканских центрах. Все это очень похоже на шпионскую сеть.

Иногда их работа приобретала ключевое знач ение: «В часы заседания Политбюро, на котором решалась проблема будущего руководителя партии и страны, Крючков пригласил меня в зда ние разведки. Он сослался на то, что в приемной Политбюро у него «свой» человек, и мы, таким образом, будем в курсе проис хо дящего. Мое любопытство и острота момента победили осто рожность.

Пристраиваясь к обстановке, он навязчиво твердил мне, что генсеком должен стать Горбачев. (…)

Кстати, «свой» человек в приемной Горбачева вскоре стал руководителем того подразделения в кон трразведке, которое за нималось подслушиванием телефонных разговоров высшего эшелона власти, в том числе и членов Политбюро (напоми наю – Е.И. Калгин. – ЛЖ).

Итак, мы потягивали виски, пили кофе и время от времени получали информацию из приемной Политбюро. Первая вес точка была ободряющей: все идет нормально. А это означало, Что предложена кандидатура Горбачева. Не скрою, я, зная со- ст *в Политбюро, опасался, что начнется дискуссия. Но этого не Случилось. И когда пришло сообщение от агента Крючкова, что

Гор бачева единогласно возвели на высокий партийный трон, Крючков воодушевился, поскольку именно с этим событием он связывал свою будущую карьеру.

Облегченно вздохнули, поздравили друг друга, выпили за здоровье нового генсека. Крючков снова затеял разговор по внутренним проблемам КГБ. Он «плел лапти» в том стиле, что Горбачеву нужна твердая опора, которую он может найти преж де всего в КГБ. Но при условии, что будут произведены серьез ные кадровые изменения» (10.11. С. 237-238). Извиняюсь за тон, которым А. Яко влев говорит о В.А. Крючкове: делали-дела ли одно общее дело, а «валят» всю вину за происшедшее на од ного «архитектора перестройки»…

Если давать информацию в более развернутом виде, то их попарное взаимодействие могло приобретать разные формы. В.Ф. Груш ко, который также был задействован в такой опера ции, позже вспоминал: «Еще в январе 1991 года В.А. Крючков пригласил меня к себе для того, чтобы познакомиться, по его словам, с «весьма интересным собеседником». Им оказался Юрий Владимирович Скоков, являвш ийся в то время первым заместителем Председателя Совета Министров России. Крюч ков представил нас друг другу и порекомендовал договориться о регулярных контактах. Из беседы я понял, что у Скокова были соответствующие полномочия от Председателя Верховного С о вета Российской Федерации Бориса Николаевича Ельцина. Ко гда Скоков ушел, я поинтересовался у Крючкова, какими будут мои задачи. «Оставляю их на ваше со Скоковым усмотрение, – ответил Председатель КГБ. – Цель состоит в обмене мнениями для лучшего взаимоп онимания. Контакт рассматривайте как ра бочий, а меня информируйте лишь тогда, когда сочтете необхо димым».

Мы встречались со Скоковым два-три раза в месяц, обычно вечером. Скоков произвел на меня впечатление достойного и озабоченного судьбами государства человека, хорошо разбирав шегося в вопросах внутренней и внешней политики, не говоря уже об экономике. Вскоре у нас сложились хорошие отноше ния, позволявшие отлично понимать друг друга. Это не только помогало нам обоим лучше представлять развитие обстанов ки в стране, но и имело практическое значение. Когда Российская Федерация начала проводить более самостоятельную, чем ра нее, линию в области внешней торговли, я предложил Скокову снабжать российское руководство информацией о возможно стях и надежности зап адных партнеров. Соответствующие пору чения были даны Первому главному (разведывательному) и Шестому (экономическому) управлениям КГБ СССР. Полагаю.

qro это было важным шагом, поскольку своего, республикан ского Комитета у России, в отличие от других союзн ых респуб лик, не было.

Наше взаимодействие продолжало укрепляться. Так, Скоков информировал меня о предстоящих поездках Ельцина и других „оссийских руководителей в Кузбасс, Коми АССР и другие ре гионы. В соответствующие органы на местах сразу были отданы распоряжения о заблаговременной подготовке для приезжаю щих информационных материалов о насущных социально-эко номических и политических проблемах соответствующих авто номных республик, краев и областей России, а также об обеспе чении безопасности и надежн ой связи в ходе поездок» (24. С. 205-206).