— Я никого не обманываю. — Он резко выпрямился.

— У тебя есть семья? — Санчия поднесла бокал с аперитивом к губам.

— Родители умерли, но где-то есть мачеха. Где-то? Ей показалось или голос Алекса действительно стал колючим и жестким?

— А братья или сестры? — Интуитивно она чувствовала, что он противится ее вопросам.

— Единокровный брат. Был, — рассеянно бросил он, потянувшись за бокалом.

— Был? — Санчия видела, как каменеет его лицо, и не знала, приставать ли с расспросами дальше или остановиться.

— Он верил, что жизнь — это риск, и однажды она сыграла с ним злую шутку. — Алекс, внимательно всматривался в нее: в его взгляде читалась боль, а также решимость и искренность.

— Что случилось? — почти прошептала она. Он мельком взглянул на свой стакан.

— Он сел за штурвал самолета, на что не имел разрешения... и со всеми вытекающими отсюда последствиями. — Он всегда шел наперекор всем, с горечью подумал Алекс.

— Мне очень жаль, — пробормотала Санчия.

—Давай сменим тему. — Мужчина дернул плечом.

Санчии стало неловко, и она обрадовалась, когда появился официант с вином.

— О, мое любимое! — с восторгом воскликнула она.

— Естественно, — осторожно заметил Алекс. Конечно же, он знает ее, возможно, даже больше ее самой. Санчия смутилась.

В приглушенном свете ламп его волосы блестели черным шелком. Для вечера он выбрал рубашку в черную и серую полоску, пиджак, сшитый на заказ, сидел на нем как влитой. В расстегнутом вороте виднелись жесткие кудрявые волоски.

Неосознанно она скользила взглядом по его плечам, шее, груди, словно ощупывала и пробовала на прочность мускулы. Голова ее внезапно затуманилась, на ум пришли томные слова любовных баллад.

Санчия была похожа на человека, заснувшего с открытыми глазами. Внезапно ее щеки окрасились румянцем.

— Как мы встретились?

— Никаких проблесков? — Алекс взял булочку с тарелки и принялся намазывать ее маслом, чтобы потянуть время.

Санчия безнадежно махнула рукой.

— Это случилось на вечеринке.

— На вечеринке?

— Около двух лет назад.

— Двух лет? — эхом отозвалась она. — Не помню, — девушка поставила локти на стол и сжала пальцами виски.

— Я совмещал приятное с полезным, бизнес, сама понимаешь, а ты... ты делала фотографии.

— Фотографии? Я работала?

— Нет, не в эту ночь.

Санчия нахмурилась.

— А где это случилось? Чья была вечеринка? — на лице у нее появилось страдальческое выражение.

— Детали не важны.

— А я была одна? Поколебавшись, он кивнул.

— Итак, мы встретились, — продолжила девушка, — и ты попросил меня... уйти с тобой?

Алексу внезапно показалось, что на него обрушили тонну земли, стало трудно дышать. Как он может признаться сейчас, что тогда использовал ее, чтобы выплеснуть свое горе и чувство вины из-за смерти брата? Он даже имени Люка не мог произнести.

— Не... совсем так.

— А как? — Глаза Санчии расширились. — Я попросила тебя уйти со мной? — Она не могла поверить в столь отчаянный поступок: к таким мужчинам, как Алекс Сабре, она вообще боялась подойти. Ее характер не мог круто измениться. В голове застучали, забарабанили тысячи молоточков.

— В ту ночь, — продолжал Алекс, — я даже имени твоего не узнал.

— Как так?

Его рот печально скривился.

— Кажется, ты не хотела сказать его мне. — Густые ресницы опустились, прикрыв серые глаза.

— Почему я вела себя столь неучтиво? — засмеялась она, не веря собственным ушам.

Он не засмеялся в ответ, просто сидел и внимательно наблюдал за ее реакцией. Взвешивал, оценивал, анализировал, как в суде.

— Ты, вероятно, меня напугал, — с легкой дрожью в голосе подвела итог Санчия.

— Ты находишь меня страшным? — мягко удивился он.

Девушка промолчала. Я же не знаю, что он за человек, убеждала она себя и чувствовала, что врет, знает откуда-то — вероятно его шарм создавал атмосферу дружелюбия и понимания.

— А что случилось потом?

Потом? Он едва не задохнулся. Как сказать ей, что у них не было ничего общего, на чем могли строиться серьезные отношения, только неуемная, обоюдная жажда друг друга? Не оттолкнет ли это ее снова?

— Понимаешь, мы встретились... при... таких... обстоятельствах. Я... — Он говорил запинаясь, словно ему с трудом удавалось восстановить в памяти детали. — Ты работала в маленькой провинциальной газете независимым репортером.

— Я работала в газете... — Она снова покачала головой, роясь в закоулках памяти и снова не находя ни малейшего отклика на его слова.