Шрифт:
Я не хочу быть один. Я не хочу, чтобы моя семья думала, что я от них отказался. Я не хочу,
чтобы Мэгги
думала, что я отказался от нас. Мое горло пересыхает, а сердце бешено бьется, когда я
понимаю, что
собираюсь делать.
Я возвращаюсь в Рай. Возвращаюсь домой.
Глава 24.
Мэгги
– Мам, это не так уж и важно.
– Как ты можешь так говорить, Мэгги? Это очень важно.
Я сидела за кухонным столом, и за последние двадцать минут я не смогла съесть ничего
из своего обеда, потому что вынуждена была слушать нотации от моей мамы по поводу
того, что путешествовать по программе “Перезагрузка” вместе с Калебом было опасно.
Прошлой ночью она почти не говорила со мной. Сейчас она выдает целую лекцию.
– Я в ужасе, что координатор программы позволил этому случиться.
– Мам…
– Он мог причинить тебе боль.
– Мам….
Если ты думаешь, что Калеб Беккер, который был с тобой в поездке, это тот же мальчик,
который жил с тобой по соседству, подумай еще раз.
– Мам…
– Как я могу верить, что ты сделаешь правильный выбор, когда будешь за четыре тысячи
мили отсюда в Испании, Мэгги? Если ты думаешь, что путешествовать по всему Среднему
Западу с этим парнем - это нормально, то какие безответственные решения ты примешь?
Она берет свою вилку и тычет ее в куриную грудку.
– Честно говоря, я надеялась, что когда он ушел - он ушел навсегда.
– Он ушел навсегда, Мам, - говорю ей я.
– Он не думал, что его возвращению в Рай будут
рады, а я сказала ему, что он не прав. Я сказала ему, что родные дадут ему шанс и не
будут судить его.
Я беру салфетку со своих колен и кладу её на стол.
– Наверное, я ошибалась.
– Почему ты вдруг стала такой непокорной?
– спрашивает она, когда я встаю и хватаю свою
сумочку.
Я вздыхаю.
– Нет, мам. Я просто расстроена. Я люблю тебя, однако, порой ты должна доверять мне.
– Я не могу. Не тогда, когда дело касается Калеба. Его семья изо всех сил старается
оправиться от боли и страданий, которые он нам всем причинил. Ты была той самой
пострадавшей от его безрассудной глупости. Как ты можешь защищать его? Потому что он
красивый мальчик? Их полно вокруг, милая. Поверь мне.
Я не могу больше слушать.
– Я скоро вернусь,- говорю я, выходя из кухни.
Я оборачиваюсь, прежде чем выйти и говорю:
– Я люблю тебя, мама. Ты знаешь это, не так ли?
– Я знаю. Я тоже тебя люблю.
– Тогда поверь мне. Я не заступаюсь за Калеба, потому что он красивый. Я заступаюсь за
него, потому что он не заслуживает всего того плохого, что с ним случилось.
Я беру ее за руку, думая, что она собирается прервать меня.
– Он сделал ошибку. Мама, мы все совершаем ошибки. Разве мы все не заслуживают
второго шанса?
Я направляюсь в дом миссис Рейнолдс в Кадиллаке, который она мне завещала. Я по ней
очень скучаю. Она была тем человеком, который убедил меня простить Калеба, и она
была права. Я не хотела сначала. Один взгляд на Калеба, когда он только вернулся из
тюрьмы, заставил подскочить мой пульс и мое тело трепетать от желания.
Тогда мы разговаривали. Много. Прежде чем я поняла, что это не он сбил меня, я
простила его. И влюбилась в него.
Я торможу у дома, ожидая, что он будет пустым. Луи, сын миссис Рейнолд и бойфренд
моей мамы, выступают спереди поливая газон. Перед домом есть объявление о продаже.
Когда он видит, что я останавливаюсь, он улыбается.
– Привет, Мэгги?- говорит он.
– Что привело тебя в эту часть города?
– Я просто хотела посмотреть на нарциссы на заднем дворе, - я говорю ему.
– Некоторые все еще цветут. Я пытаюсь продать этот дом уже несколько месяцев, но
безуспешно. Рынок здесь мертв, поэтому маловероятно, что я смогу продать его в
ближайшее время.- вздыхает он.
Я знаю, что он вырос в этом доме и он дорог ему. Его матери, миссис Рейнолдс, не стало,
но ее дух все еще здесь.
– Где твоя мама?
– спрашивает он.
– Дома?- я думаю, что я должна позволить ему узнать о домашней драме.
– Она