– Ой, правда, где они? – всполошилась Алена. – Мы как-то разошлись, и теперь я их нигде не вижу...

– Они подойдут, – несколько таинственно улыбнулся Женя, – у них есть тут одно дельце...

– Неужели хотят взять щенка? – воскликнула Алена. – Не знаю, я ни за что не стала бы заводить пита.

– Отчего такая немилость? – В голосе Модеста Геннадьевича слышался легкий, но четко различимый немецкий акцент. – Посмотрите на них, – он сделал широкий жест рукой. – Разве они не прекрасны?

– Какие-то машины для убийства, – неприязненно заметила Алена. – Гляньте только, морды, как у акул!

– Мне они кажутся больше похожими на поросяток, – хмыкнул Женя, и все невольно рассмеялись.

Джесс, будто понимая, что говорят о нем, повел мордой, а потом легонько коснулся носом пальцев Алены. Та отдернула руку и непритворно вскрикнула.

– А я согласен с Модестом Геннадьевичем, – возразил Сергей. – Поглядите, какая целеустремленность, как экономно расходуется каждое движение!

– Все равно, – не успокаивалась Алена. – На мой взгляд, со стороны людей было просто подло по отношению к собакам – выводить породу для боев.

– Ах, милая барышня, – улыбнулся Модест Геннадьевич. – Значит, вы полагаете, что появление такой породы, как питбуль, – лишь дань моде?

– В газетах про них пишут разные ужасы, – не сдавалась Алена.

Наташа не была вполне согласна с подругой, но привычка играть за команду заставила ее вступиться:

– Судя по тому, что говорят о питах, они действительно очень проблемные собаки, – сказала она. – Я не представляю, как можно держать такое агрессивное животное, когда в семье есть ребенок!

Было видно, что слова девушек задели Модеста Геннадьевича за живое.

– Может быть, и вы полагаете, что питбулей вывели исключительно для подпольных собачьих боев? – обидчиво возразил он.

Наташа пожалела о своей горячности: старик понравился ей, и девушке не хотелось обижать его.

– Что вы вообще знаете о питах? – наседал Модест Геннадьевич. Наташа почувствовала, что вопрос обращен к ней, и постаралась ответить как можно полнее.

– Я читала о собачьих боях у Джека Лондона, – пояснила она. – Наверное, для таких вот кровавых зрелищ и вывели специальных собак. Злобных, кусачих...

Вопреки опасениям девушки, Модест Геннадьевич не обиделся, а мягко рассмеялся.

– Питбули – очень старая порода, ей почти двести лет, – поведал он. – И вывели их вовсе не как машины для убийств. Как можно понять из названия породы, в жилах этих прекрасных созданий течет кровь отважных бульдогов и смышленых, ласковых терьеров.

– Терьеры? Это понятно, да, – Наташа поглядела на Джесса, но все-таки не решилась погладить его мягкую шкурку. – Но бульдоги? Они такие массивные, с вывернутыми лапами... Питбули на них совсем не похожи.

– Это, милая барышня, и есть результат селекции, – усмехнулся Модест Геннадьевич. – Питбуль унаследовал лучшие качества своих предков! Посмотрите, как он красив. Вашей подруге он кажется похожим на акулу? Многие так считают. А лично мне он напоминает боевой самолет!

– Все это чудесно, конечно, – кивнула Алена. – Но согласитесь, собака, смысл существования которой – рвать и терзать! Да еще все то, что окружает бои... Тотализатор, подпольные ставки...

– Да разве питы виноваты в этом? – покачал головой Модест Геннадьевич. – Ведь они добрейшие существа, умные, бесконечно преданные своим хозяевам... Все ужасы, которые так охотно рассказывают в СМИ о питбулях, – следствие потребительского отношения к ним людей! Тех, кто с раннего возраста озлобляет щенков, приучает их агрессивно реагировать на все окружающее... Да просто морально калечат их!

– Только что мы разговаривали с одним человеком, – заметила Наташа. – Он предлагал нам щенка и рассказывал, что его отец погиб...

– Я знаю, о ком вы говорите, – Модест Геннадьевич досадливо поморщился. – У него целый питомник... Да что я говорю, настоящий концлагерь для несчастных животных. Вот вы говорили, что читали у Джека Лондона о собачьих боях... Наверное, имели в виду замечательную повесть «Белый клык»? Да, там очень тонко воссоздана психология животного, которого с помощью истязаний превращают в убийцу... Они называют это спортом, – все больше разгорячался собаковод. – Спорт, как сказал Пьер Кубертен, это – мир. А тут... Сплошная грязь. Грязный, кровавый бизнес. И меньше всего в этом ужасе повинны собаки, запомните это!

– Вы не закончили про историю питбулей, – напомнил Женя.

– Питбуль – уникальная, универсальная порода! – отозвался Модест Геннадьевич. – Видели бы вы, как бережно они играют с детьми! Настоящие няньки. Хотя, конечно, без определенной доли строгости такую собаку не воспитаешь. Питы рано осознают свою недюжинную силу, и тут от владельца требуется выдержка и строгость! И, конечно, ровный характер. Истеричным людям пит строго противопоказан! Он очень чутко улавливает настроение хозяев и, начни они кричать и размахивать руками, может повести себя неадекватно. Да, так вот... В начале девятнадцатого века питбуль считался охотничьей собакой...