С завершением фазы восстановления и перенастройки только начинается решение проблем – уже в плоскости «реальной жизни». Впереди большая работа «трезвения», как ее называли святые отцы. Это работа по реализации освобожденных сил в достижения, превращения нового состояния в новый образ жизни.

Редко кому удается избежать повторных падений – тем не менее, важен процесс, сохранение направления движения. Важно помочь пациенту избежать ложного обольщения быстро достигнутым результатом, на который он зачастую даже и не рассчитывал. Пусть это удивление, по словам Платона, будет началом познания, а не началом погружения в прежние «тяжкие грехи» с еще большим безрассудством. Настрой на внимательное отношение к внутренним ощущениям, на хранение результата очень важен именно тогда, когда, казалось бы, все проблемы, касающиеся состояния, решены. Разговор с пациентом может вестись примерно в следующем ключе.

«Понятно, что хотелось бы, но нельзя «сделать» состояние на всю оставшуюся жизнь. Жизнь продолжается, и в ней возможны «испытательные» ситуации. Сохраняются и тенденции реагирования, свойственные Вам по природе. Разумеется, будут действовать новые наработки, и вам, скорее всего, будет даже интересно наблюдать за тем, как они реализуются. У нас будет возможность обсудить результаты.

Хочется верить, что Вы будете более чувствительны к своему состоянию, сможете оценить достигнутое равновесие, настрой и легко отличите спокойствие и неспокойствие, гармоничный контур ощущений и смещенный.

Может ли возникнуть сбой? Может. Именно потому, что жизнь продолжается. Наша работа показала, что во многих случаях расстояние между появлением сбоя в состоянии и его проработкой измерялось у Вас годами. Хочется верить, что пережитый в процессе нашей совместной работы опыт поможет Вам сокращать эту дистанцию и, в идеале, вы будете отрабатывать сбой почти в тот же момент, когда он возникает».

«Трезвение», «хранение ума», как называли это древние подвижники, – естественная работа для того, кто сумел оценить благодатность «любви, радости, мира, долготерпения, благости, милосердия, веры, кротости, воздержания», о которых упоминал еще апостол Павел в своем обращении к братьям по вере, как о плоде духа [74] . И работать для их достижения и хранения надо не 5 минут, не 10, но непрестанно.

На этом заканчивается экспресс-проработка состояния пациента. Равновесие восстановлено, ориентиры взяты. Что еще может быть предложено пациенту?

Поговорим о работе второго уровня. Постараемся обозначить ее горизонты.

Проблемы «базовые» и актуальные

То, с чем работает СПТ – это «заряженность» человека. Она, как мы убедились, может быть благая, ведущая к здоровью и процветанию, и злая – ведущая к болезни и упадку. Итогом работы становится восстановление оптимального рабочего контура. Равновесие достигнуто.

Однако не будем забывать о существовании «биологии» и «социологии». О натуре и культуре. О двух конституциях, в узком зазоре между установлениями которых действует свободный дух человека. Конституциях организмической и государственной. О «генетике» и «экологии».

СПТ помогает человеку избавиться от невротизирующих его психических зарядов, но не избавляет от собственного характера и не меняет автоматически обстоятельств его жизни, не делает его автоматически способным искусно общаться, хотя и создает все предпосылки для этого и даже задает ориентиры и сопутствует пациенту на первых шагах в этом направлении.

Проблемы характера, формирования оптимального для этого человека образа жизни следует отнести к числу более фундаментальных, которые по-прежнему необходимо решать.

С «объективной» точки зрения, у кого больше шансов сохранить равновесие, достигнутое на сеансе СПТ?

Эффект более стоек у невротика и менее стоек у психопата. Более стоек в среде благополучной, менее стоек в среде нарушенной. Характерологические (условно – внутренние) и экологические (условно – внешние) факторы сказываются на сохранении результата.

Важно иметь в виду, что есть состояния естественные, «стилистически» соответствующие складу человека. Для эпилептоида злиться, для астеника бояться, для гипертимного циклоида веселиться, для истинного шизоида медитировать – так же естественно, как для собаки лаять или для травы качаться.

Астеническая натура по-прежнему склонна считать себя ответственной за все грехи мира, а эпилептоидная по-прежнему думает, что мир недостаточно упорядочен и именно на нем лежит обязанность «привести его к общему знаменателю», циклоидная – все так же чувствительна в области межличностных отношений, а шизоидная страдает от компаний.

Установление образа жизни , который максимально соответствовал бы природе конкретного человека, является сверхзадачей. Вряд ли астенику подойдет образ жизни, связанный со свершением подвигов. «С сильным не борись, с богатым не судись» – этот принцип, возможно, ему больше подходит. А эпилептоиду нецелесообразно предлагать жизнь ягненка. Рано или поздно он превратится «в волка в овечьей шкуре». Циклоиду предлагать быть «светлой личностью в темной комнате», т. е. одиноким исследователем тайн мироздания, «аскетичным жрецом истинной науки» так же нелепо, как шизоиду – работу общественного трибуна.