– Если я помогу тебе, ты мне этого не простишь. Тебе просто нужно вернуться и все.

– Слушай, мне ничего не надо, я в состоянии выжить без ваших денег, мне не на что кормить ребенка, я не могу возить ее на занятия! Пожалуйста!

– Не дергайся, что-нибудь придумаю.

Аля не ожидала, что Князев придумает именно это. Через час в ее квартире красовался Дэйвид с сумкой, полной продуктов.

– Твоя машина заправлена. Если ты будешь только возить Лали на занятия и домой, тебе хватит на неделю. Через неделю я заправлю ее снова. Продуктов достаточно на два дня. Только ей. Не тебе.

– Мне диета полезна. Лично мне твоя помощь не нужна, - не обращая внимания на злобное сверкание глазами, она ушла в другую комнату, пока муж общался с дочерью.

Еще через неделю закончилась оплата за занятия, и Аля пришла к заведующей детским садом, чтобы предупредить, что Лали больше не будет заниматься. Ее ждал сюрприз: Дэйвид внес деньги до конца учебного года. Отправив сообщение со словом "спасибо", она с чистой совестью отправилась в супермаркет, наконец, удалось выкроить немного денег на себя из дохода клиники. К концу второй недели она знала, что справится, даже если Дэйвид больше не будет помогать, даже если их жизнь с дочерью уже никогда не будет такой, как раньше.

"Ничего, все так живут, а у меня еще и не все так плохо. Мы прорвемся" - она не знала, что муж готовит тяжелую артиллерию.

Лали она не говорила, почему они не живут дома, почему не видятся с родными, придумывая разную белиберду, впрочем, малышке легко еще можно было задурить голову.

Ровно через две недели, когда она приехала забирать дочь с занятий, снова натолкнулась на машину мужа. Аля вышла, предпочтя общаться с Дэйвидом на улице.

– Ну, что, ты все поняла?
– осведомился он.

– Что я должна была понять?

– Что ты ведешь себя глупо.

– Зато ты ведешь себя умно и, как я понимаю, обдуманно.

– Я позволил себе один необдуманный шаг, больше не могу.

– Ты имеешь в виду нашу свадьбу?
– Аля решила, что поиздеваться в ее положении простительно.

– Нет, ты знаешь, что я имею в виду.

– Ты даже прощение попросить не можешь! Хотя, это и не поможет.

– Знаю. Я дал тебе две недели, вполне достаточно, чтобы сделать выводы.

– Ты хочешь развод?

– С ума сошла! Да у тебя на это нет никаких шансов! Я забираю Лали. Она будет жить дома. Ты можешь поехать с нами. На любых условиях.

Аля задохнулась, в ужасе не сводя с него глаз.

– Ты так со мной не поступишь!
– прошептала она.

"Господи! Я-то думала, что живу в кошмаре, оказалось, что кошмар только начинается!".

– Ты же знаешь, если я сказал, значит, сделаю. Ты ведь поняла, что помощи ждать неоткуда. Есть комнаты для гостей... Собирай вещи, пожалуйста! Так будет легче и лучше.

– Хорошо... Ты заберешь Лали. Я приеду завтра вечером. До свидания, - она села в машину и сразу уехала, встретиться с дочерью в таком состоянии она не могла.

Але удалось проехать пару кварталов, прежде чем она обессилено остановила автомобиль и упала на руль, рыдая в голос. Завела двигатель она только через час, не успокоившись просто иссякли силы. Приехав домой, она залпом выпила полный бокал коньяка и уснула почти мгновенно.

Следующим вечером она впервые за две недели приехала в дом, который совсем недавно считала своим. Холодно поздоровавшись с родными, поднялась в детскую, весь вечер не отходя от дочери: сначала играли, потом Лали играла ей на фортепиано, потом Аля читала. Когда дочь уснула, спустилась и начала одеваться. В гостиной, будто держа вахту, перед выключенным телевизором сидел Дэйвид.

– Куда собралась?

– Домой.

– Я думал, твой дом - здесь.

– Я тоже так думала. И думала, что здесь моя семья. Я ошибалась.

Лицо Дэйвида потемнело:

– Может, не стоит так драматизировать? Зачем возводить все в абсолют.

Есть граница, перейдешь ее, очень сложно будет вернуться назад.

– Ты себя сейчас пытаешься убедить? Есть граница, перейдешь ее, возврата не будет.