– Пощечина?
– От следившей с интересом за диалогом компании отделился удивленный вопрос Анны.
– Типа хлопнул дверью, как обидевшаяся кисельная барышня?

– Это не обида, а реакция на мерзость.
– Парировала Лариса.

– Правосудие - мерзость?
– Подключилась к разговору Роза.

– Правосудие как и власть: какое общество заслуживает, такое и есть.
– Вика решила прийти на помощь Ларисе, хоть та в ней и не нуждалась.

– Это-то так.
– Согласилась с ней она.
– Но мерзость не в этом, а несколько раньше.

– В смысле, раньше?
– Не понял Вася.

– Мерзость в том, что общество рассматривает наказание как индульгенцию. Хоть как-то покарали - все, мы сладкие, беленькие, пушистенькие и цивилизованные, а то, что наказание не суровое - пардону просим, законодательство у нас такое, несовершенное, но мы над этим работаем.

– Замкнутый круг.
– Неожиданно подал голос Артём.
– Извини, Ларис, что перебил.
– Он кивнул девушке.
– Но твои рассуждения сейчас либо снова упрутся в воспитание, либо Виктор напомнит нам о Раблэ и подтирании пачкой гороха, что хоть и неприятно, но никак не заслуживает термина «мерзость».

– Мой друг Горацио, поспешны выводы твои.
– Протянул Олег перебивая Артёма.
– Принуждение?
– Тут же адресовал он Ларисе вопрос.

– Да.
– Просто сказала Девушка.
– Общество трусливо, но не хочет себе в этом признаваться, отсюда малоэффективный институт принуждения и, как следствие, патологическая распущенность оступившихся его членов.

– Ну да, в трусости есть мерзость.
– Согласился с ней Вася.
– Однако если остановиться здесь, обвинение выглядит несколько огульным.

– Как говорится, смотри выше.
– Не согласилась с ним Лариса.
– Мерзость в том, что общество допускает преступление своей трусостью, а потом оправдывает себя наказанием преступника, при этом даже не вспоминая о своей трусости.

– Но секундочку.
– Снова парировал Василий.
– Ты же только что сказала «смотри выше», вот как раз выше ты говорила, что общество принудило моего знакомого выполнить свой долг, то есть институт принуждения получается работает вопреки трусости общества?

– Отнюдь.
– Не согласилась с ним Лариса.
– Твой знакомый выполнял свой долг так как давал присягу, а ее он давал без принуждения, в силу самостоятельного решения, общество здесь не при чем.

– М-мда.
– Протянул Артём.
– Сурово.

– Два плюс.
– Неожиданно подал голос до этого сосредоточенно молчавший Виктор.
– Даже три.

– А то и все четыре.
– Поддержала его Вика.

– Кто больше?
– Усмехнулся Олег.

– Это вы о чем?
– Удивленно посмотрел на них Вася.

– Не важно, их заморочки.
– Одернула его Аня.
– Ты доедай лучше.
– Она показала на все еще полную тарелку Василия.

– Не могу, не лезет больше.
– Ответил он и погладил живот.

– Винцом пропихни и продолжай!
– Натянуто засмеялся Гоша, спеша избавиться от навеянного разговором неприятного осадка.

– Уже даже вино не поможет.
– Василий похлопал себя по пузу.
– Барабан. Я как торгашка на отдыхе в Турции, в all inclisive, нахапал, а съесть не могу.
– Он засмеялся.

– Забавные особи.
– Кивнул Олег и взглядом показал на клюющую носом Розу.

– Кисонька.
– Потрепал ее по щеке Гоша.
– Давай я тебя баиньки отнесу.
– Роза согласно кивнула. Гоша встал, неожиданно легко и нежно подхватил ее на руки и понес к дому.

– А кем работает Роза?
– Просто для поддержания беседы спросила Лариса, когда Гоша с Розой скрылись в доме.

– О-у...
– Протянул Витёк.
– У нее страшная должность.

– Страшная?
– С интересом приподняв голову с его плеча спросила тоже начинающая кемарить Лена.

– Инспектор по делам несовершеннолетних.
– Стараясь нагнать голосом жути произнес Витёк.

– Всего?
– Удивилась Лена.
– И чего же здесь страшного? Хотя теперь понятно, почему Гоша сделал стойку когда вы начали рассказывать о похождениях Русланчика.

– О!
– Засмеялся Витёк.
– Проснулась.

– Фу, противный!
– Фыркнула на него девушка.
– Да я и не спала, так что-то задремалось, от ваших излишне философских рассуждений. Хоть о ней и не скажешь, что она в милиции работает.
– Закончила потянувшись Лена.