Но, как это ни печально, надо было останавливаться. По моим биологическим часам и так прошло уже примерно часа четыре. Я представил свою квартиру, и мы оказались прямо на кухне. Попили чаю с малиновым вареньем.

– Мне, пожалуй, пора. Да? – грустно спросила Женя.

Я так же грустно кивнул головой.

– Разыщи скорее своего …своего…В общем, возвращайся ко мне настоящей. Я люблю тебя и очень скучаю.

Она встала, обняла меня, смачно поцеловала и ушла.

Точнее, это я сделал так, что она, якобы, вышла из квартиры. На самом деле она просто исчезла из моих мыслей.

Я вздохнул и собрался. Все-таки, мысли о Жене принесли в мое сознание какую-то ясность и спокойствие.

“Куда же я мог тебя запихнуть, друг мой любезный?” – думал я, прикидывая варианты.

“Ведь, если рассуждать логически, то это должно быть какое-то особенное место. Особенное…А, если попробовать просто представить себе его и он появится? Ха! И как я раньше-то не допер!...Нет. Нет-нет. Появится-то он появится, но…Опять же – это будет только плод моего воображения, а не настоящий…настоящий…Кто?! Настоящий я?! Настоящий Сева?! Признайся себе, ведь ты боишься его. Боишься, что он появится и вычеркнет тебя из жизни. Сотрет, так сказать, как ненужный параграф в учебнике своей истории. А что ему еще остается? Он тебя спас, а ты отплатил ему полной изоляцией. Ты, как последний подонок, занял любезно предоставленное им существование, а его самого засадил куда подальше, чтобы не мешался. Ты бессовестно влез в его жизнь, отобрал у него друзей и любимую женщину. И теперь ты думаешь, что он все забудет и простит тебя? Какая беспечная наивность! Да он сотрет тебя в порошок и ещё плюнет в то место, где он просыплется. И останется от тебя только убогая, грязная кучка… Если вообще что-нибудь останется. Господи, как стыдно-то. Стыдно и страшно. Хочется залезть куда-нибудь подальше. Исчезнуть. Спрятаться так, чтобы тебя никто никогда не нашел. Как в детстве прятался от отчима, когда он в очередной раз приходил пьяным и показывал кто в доме хозяин. Матери тогда сильно доставалось, а ты успевал незаметно залезть на антресоль. Тебе было страшно. Ты прекрасно слышал, как они ругаются, но ты был в безопасности. Ты был уверен, что отчим в пьяном угаре навряд ли полезет туда. И что теперь? Тебе опять надо прятаться? Только уже от проблем более тяжких, чем пьяный отчим...Да, дружище, ты опять струхнул…” – мой взгляд неосознанно уперся в край антресоли, который виднелся в коридоре через дверной проем кухни. Я некоторое время смотрел на него… Смотрел на него… Смотрел…

“Черт! – мысленно я стукнул себя по лбу. – Ну конечно! Ха! Антресоль! Ё-моё… Я же её так и называл – “мой тайник”! Так вот куда я тебя заныкал, Сева!”

Я встал, взял табурет и подошел к антресоли. Мое придуманное сердце колотилось в бешеном ритме. Или это колотилось настоящее, а придуманное только повторяло его ритм?

Я боялся. Я очень боялся, когда брался за ручку.

Тем не менее, глубоко вдохнув, я открыл дверцу.

И…Пусто. Ничего. Темно. Совсем ничего. Очень пусто и темно. Я пошарил рукой, но ничего не нащупал. Даже дна! Странно. Я представил себе дно антресоли. Пошарил рукой снова. И опять ничего! Заглянул под антресоль – дно было. Внутрь – дна не было! Под – было! Внутри не было!

– Ты решил поупражняться? – вдруг донеслось из кухни. Я чуть не навернулся с табуретки. Осторожно заглянул в кухонный проем.

За столом сидел парень очень похожий на меня. Точнее он был бы моей точной копией, если бы не длинные волосы и небольшой шрам на верхней губе.

– Всегда хотел отрастить себе волосы и посмотреть, как я в них буду выглядеть, - сказал он, как будто прочитав мои мысли.
– Ну? Чё застыл? Давай присаживайся. Поболтаем.

Я, с опаской глядя на него, осторожно сел за стол напротив.

– Добрый день, - сказал я.
– То есть, вечер. То есть…, - я осекся и посмотрел в окно.

– Не парься, брат. Сейчас то время, какое ты сам себе представишь, - он улыбался. Я немного осмелел.

– Ты - Сева?.

– Какой ты догадливый, Серега, - с известной долей сарказма сказал он.

– Это мое имя? Я забыл, что меня так зовут, - улыбнулся в ответ я.

– Понимаю, - сказал он. – Ты – Андреев Сергей Васильевич. В своем мире – специалист по железнодорожной автоматике… Был.

– Железнодорожник?! – удивился я. – И кому это я так насолил, что меня хотели убрать? Конкуренты из метрополитена?

Сева неожиданно засмеялся.

– Чего смешного?

– Прости, - сказал он, - просто, именно в метрополитене ты и работал.

– Вот блин! Там, наверное, интересно?

– Тебе видней.

– Но я ничего не помню.

– А вот это как раз-таки поправимо, - сказал он.

– Ты серьезно?!

– Абсолютно. Большая часть твоих воспоминаний сейчас со мной - в моей, то есть, в твоей антресоли. Поэтому давай обсудим с тобой наши дальнейшие действия по слиянию.

– Но откуда ты так осведомлен? Ты же был заперт все это время.

– Верно. Вот уж никогда не думал, что буду жить под потолком, - он рассмеялся. – Ловко ты меня запрятал. Спасибо тебе.

– Спасибо? За что?

– Ты неосознанно спас мне жизнь.

Я недоуменно смотрел на него.

– Дело в том, что я сильно “фоню” в эфире, и Они запросто могли меня вычислить. Ты же, хоть и копия меня, но все равно фонишь несколько иначе.

– Они? Кто это Они?

– Братишка. Это долго объяснять, - сказал он. – Когда мы сольемся в одно целое, ты…я…мы сами просто все будем знать друг о друге, наши воспоминания, наши мысли станут едиными для одного существа – нас в единственном числе.

– Бр-р-р, - я быстро замотал головой. – Я нихрена не понимаю.

Сева вздохнул.

– Прошу тебя. Пока просто поверь мне.

– А почему я должен тебе верить?

– Согласен. У тебя есть все основания полагать, что я избавлюсь от тебя по завершении эксперимента. Честно признаться – по началу я именно так и задумал. Но когда побольше узнал о тебе: что ты за человек, какие у тебя качества, высокая мораль и самоотверженность, светлая голова, огромное сердце, не лишенное великого дара любви. Я застыдился собственных мыслей. Я понял, что хочу быть тобой. Ты даже сумел влюбить в себя Хранителя. А это до сих пор считалось абсолютно невозможным. Ведь Хранители – изначально бесполые создания Вселенной. Я восхищен тобой. – Он замолчал, о чем-то задумавшись, потом вздохнул и сказал. – Знаешь, я многое понял, наблюдая за тобой…